Биография
Детство и юность
Александр Можайский родился 9 (21) марта в семье потомственного моряка, лейтенанта, будущего адмирала русского флота Фёдора Тимофеевича Можайского . Матерью его была дочь ревельского купца Юлия Ионовна Линдерман. Крестным отцом Александра Можайского стал командир Роченсальмского порта капитан-командор Иван Григорьевич Степанов . С по 8 января (ст.ст.)1841 года Александр Можайский обучался в Морском кадетском корпусе . 30 декабря (ст.ст.) 1842 года, был произведён в мичманы .
Служба в Российском императорском флоте 1841-1862
Начало службы во флоте
После семилетнего плавания на различных кораблях в Балтийском и Белом морях Александр Фёдорович Можайский в 1849 году получил чин лейтенанта . С по 1852 год продолжал службу на Балтике.
Участие в экспедиции в Японию
В период своего пребывания в Японии Александр Фёдорович Можайский сделал множество рисунков, включая акварельные, по крайней мере часть из которых имеет, по мнению некоторых авторов, этнографическую и историческую ценность . Позднее Можайский украшал свой дом различными предметами японского происхождения, включая костюм японского самурая с вооружением, а также пейзажами Японии.
Участие в Хивинской экспедиции
Служба на корабле «Орёл» и командование клипером «Всадник»
По возвращении из экспедиции Можайский был назначен старшим офицером 84-пушечного винтового линейного корабля «Орёл ». Современники отмечали, что, будучи в этой должности, он сумел добиться от команды «Орла» исключительно высокой выучки и слаженности действий, применяя, однако, для этого весьма суровые и даже жестокие методы .
Гражданская служба 1862-1879
В 1867 году Александр Фёдорович Можайский принимает участие в 1-й Всероссийской этнографической выставке в качестве представителя (депутата ) Вологодской губернии .
В процессе ведения хозяйства в имении Вороновица у А. Ф. Можайского неоднократно случались конфликты с местным крестьянским населением и прислугой, а также с местной (польской) администрацией . В частности, на него был подан ряд жалоб в судебные органы со стороны прислуги об оскорблении и избиении. Один из жалобщиков в процессе разбирательства отказался от своей жалобы. В другом случае Уголовная палата прекратила «по бездоказательности обвинения » дело об избиении и оскорблении А. Ф. Можайским молодой женщины (также из числа прислуживающих в имении). Сам Можайский характеризовал выдвигаемые против него обвинения как измышления людей, враждебных по отношению к русским .
По некоторым данным, эксперименты в области авиации, проводившиеся Можайским в период проживания в Вороновице, увеличивали враждебность к нему местных крестьян, считавших, что он связался с нечистой силой, которая якобы «носит его по воздуху в корыте ». Боясь сглаза, молодые крестьянки при встрече с ним отворачивались и прикрывали лицо руками .
Осенью 1876 года Можайский переехал в Санкт-Петербург с целью продвижения своего проекта летательного аппарата.
Служба в Российском императорском флоте 1879-1882
Личная жизнь
Работы в области авиации
Экспериментальные исследования
В 1856 году, под влиянием наблюдения за полётом птиц, Александр Фёдорович Можайский задумался над идеей создания летательного аппарата, основанного на аэродинамическом принципе . В период проживания в усадьбе Котельниково Можайский занялся научным изучением полёта птиц, а также их анатомии в части, имеющей отношение к полёту . Он отстреливал птиц сам, а также скупал убитых птиц у местного населения. На каждую отстреленную птицу заводилась карточка, содержащая высоту полёта птицы, её геометрические параметры и вес.
В период проживания в имении Вороновица (1869-1876), продолжая изучение птиц, Можайский приступил к изготовлению моделей летательного аппарата (воздушных змеев), которые он запускал с Кумовой горы. Несущие поверхности первых моделей были изготовлены с применением птичьих перьев. Затем изобретатель, поняв непрактичность такого подхода, стал использовать для обшивки другие материалы, в частности, кроличьи шкурки .
В двух публикациях 1877 и 1878 годов сообщается о том, что Можайскому удалось изготовить змей, способный, будучи буксируемым с помощью конной тяги, поднять человека. Согласно данным сообщениям, Можайский совершил на таком летательном аппарате два или три полёта . Существует мнение, что во время одного из них он повредил ногу . По словам очевидцев (прислуги имения Вороновица и местных крестьян), планер-змей Можайского сохранился в усадьбе и после его смерти, и племянник Александра Фёдоровича Н. Н. Можайский иногда также совершал на нём полёты. Согласно описаниям этих свидетелей, планер Можайского, кроме крыла, имел фюзеляж в виде лодки и четырёхколёсное шасси. Высота полёта составляла порядка двух метров («до сажени ») .
Начиная с осени 1876 года Можайский проводил публичные опыты с летающими моделями самолёта в Санкт-Петербурге, в частности, в манеже Берейторской кавалерийской школы . Модели оснащались пружинным двигателем или же двигателем на основе резинового шнура . Одна из моделей демонстрировала способность взлетать после разбега на собственном шасси, совершать довольно устойчивый полёт со скоростью до 5,2 м/с (17 фут/с), а также летать с полезной нагрузкой (кортик морского офицера) .
Кроме того, в ходе работы над проектом летательного аппарата Александр Фёдорович Можайский проводил аэродинамические опыты с использованием специальной аэродинамической тележки. Тележке с закреплённой на ней под определённым углом пластинкой придавалось поступательное движение, и с помощью специальных весов измерялись составляющие аэродинамической силы, действующей на пластинку, то есть подъёмная сила и лобовое сопротивление .
Постройка первого в России натурного самолёта
А. Ф. Можайский пытался отремонтировать самолёт и модернизировать силовую установку, повысив её мощность, однако из-за отсутствия средств не успел сделать этого до своей кончины в 1890 году. После смерти А. Ф. Можайского его сыновья пытались продать самолёт правительству, но получили отказ. В мае 1891 года им было предписано убрать аппарат с военного поля. Дальнейшая судьба самолёта Можайского точно не известна. По сведениям академика А. Н. Крылова , он был продан с аукциона. Паровые машины, снятые с самолёта Можайского в 1885 г., хранились на Балтийском судостроительном заводе , где впоследствии были уничтожены пожаром.
Награды
Можайский в культуре
Фантастически переосмысленная история создания самолёта Можайского составляет сюжетную основу романа Виктора Пелевина «Лампа Мафусаила » (2016).
Память об А. Ф. Можайском
- В 1955 году имя Можайского присвоено Ленинградской военно-воздушной академии Красной Армии. Ныне это Военно-космическая академия имени А. Ф. Можайского в Санкт-Петербурге.
- В честь Можайского назван посёлок Можайское в Вологодской области , который находится на месте сельца Котельниково. В посёлке открыт Историко-мемориальный дом-музей А.Ф.Можайского.
- Музей пионеров авиации и космонавтики имени А. Ф. Можайского (Красное Село , Санкт-Петербург).
- Музей истории авиации и космонавтики имени А. Ф. Можайского в посёлке Вороновица (Винницкая область) .
- Памятник А. Ф. Можайскому установлен в Красном Селе .
- Именем Можайского названы улицы в городах Вологда , Казань , Красноярск , Ставрополь , Тверь , Ульяновск , Черкассы , Уссурийск и в ряде других городах бывшего СССР .
- Именем Можайского назван проезд и площадь в городе городе Кирове . На площади установлен самолёт-памятник АН-8.
- Формулой Можайского называют выведенное им
ПРЕДИСЛОВИЕ
В ряду имен, составляющих гордость и славу России, достойное место занимает имя Александра Федоровича Можайского.
Авиация имеет свою историю. Не докапываясь до более глубоких истоков, можно с уверенностью сказать, что еще Леонардо да Винчи мыслил о создании летательных аппаратов тяжелее воздуха. Идея полета увлекала пытливые умы многих изобретателей в различных странах мира. Но первый самолет, рванувшийся в воздух, был создан умом и талантом, трудолюбием и волей российского офицера и патриота А. Ф. Можайского.
Его современникам были известны попытки создания самолета англичанами Дж. Кейли и У. Хенсоном, французами - братьями дю Тампль и А. Пено. Неудачи, постигшие этих энтузиастов, оказали большое влияние на формирование общественного мнения, отвергавшего идею аэроплана, но, несмотря на это, число ее сторонников росло.
Личность А. Ф. Можайского формировалась в сложных условиях середины XIX века. Он прошел суровую школу морских и океанских походов, участвовал в строительстве морских судов, обеспечивал дипломатическую миссию при подписании первого российско-японского договора, входил в состав российской экспедиции в Хиву и Бухару, проводил в жизнь крестьянскую реформу, занимался этнографией.
Но в мировую историю он вошел как создатель летательного аппарата тяжелее воздуха, не имевшего в то время аналогов.
На основе изучения полета птиц, опытов с летающими моделями и планерами, расчетов подъемной силы аэродинамической поверхности, конструирования двигательной установки А. Ф. Можайский не только разработал проект самолета и построил его в натуральную величину, но и осуществил испытания своего изобретения.
Никто из его современников не был так близок к заветной цели. На последних этапах он опередил зарубежных авиаконструкторов. Созданный им самолет в основных своих элементах стал прообразом современных воздушных лайнеров.
Работы А. Ф. Можайского представляют собой закономерный этап в развитии авиации, повторенный в XIX в. в странах, претендующих на приоритет в авиастроении, но лишь через двадцать лет после его опытов иностранные последователи смогли поднять самолет в воздух.
Его не остановили ни равнодушие российских властей, ни отсутствие необходимых материальных средств, ни сомнения авторитетных ученых.
Жизнь и деятельность этого замечательного человека, потомственного русского военного моряка, талантливого и одержимого инженера-изобретателя, истинного патриота, желавшего быть полезным своему Отечеству, является ярким примером для многих поколений российских офицеров.
«Я желал быть полезным своему Отечеству...»
А. Ф. Можайский
Александр Федорович Можайский родился в год восстания декабристов, в год восшествия на Российский престол Николая I, 9 марта (21-го по новому стилю) 1825 года в маленьком крепостном городке Роченсальм (г. Котка в современной Финляндии) , в семье русского военного моряка Федора Тимофеевича Можайского и его жены Юлии Ионовны.
Сам Федор Тимофеевич получил образование в Морском кадетском корпусе в Петербурге и в 1823 году, в возрасте двадцати семи лет был назначен помощником лоцман-капитана в 24-й флотский экипаж, база которого находилась в Роченсальме, расположенном на островах Финского залива.
Являвшийся одним из форпостов Российского флота на Балтике, городок этот интересен тем, что во время незаслуженно забытой войны со Швецией (1788-1790 гг.) вблизи него русская гребная флотилия одержала славную победу над противником. Легенды о героизме русских моряков передавались в городке от поколения к поколению . Будучи человеком способным и усердным, лейтенант Федор Можайский быстро и детально изучил линию северного побережья Финского залива его многочисленными островами и проходами между ними. После года тяжелого труда, требовавшего самоотверженности и хорошей морской хватки, он был назначен командиром судна, на котором обучали лоцманов сложнейшему делу плавания в финских шхерах.
Семейная жизнь тоже шла своим чередом. В книге православной церкви святого Николая за 1825 год под номером семь записано: «24 флотского экипажа 1-го полубатальона у лейтенанта Федора Можайского сын Александр родился девятого марта и крещен второго апреля тысяча восемьсот двадцать пятого года. Воспреемники были командующий Роченсальмским портом капитан-командор и кавалер Иван Степанов 1-й (и) Роченсальмского кригс-комиссара 7 класса Дмитрия Иванова жена Дарья Потапьева» .
В послужных списках Александра Федоровича Можайского, хранящихся в архивах, встречаются разночтения относительно даты его рождения. В некоторых указан 1826 год. Такая неточность возможна, ведь в списках воспитанников Морского корпуса значатся двое Можайских - Александр и его брат Николай, родившийся в 1826 году.
Год рождения (1825 г.) подтверждается и свидетельством, выданным отцу Александра, в котором говорится: «Свидетельство. Дано сие в том, что флота господина капитана лейтенанта Федора Тимофеева сына Можайского, сыну Александру от 1825 года, была привита предохранительная оспа и кончилась благополучно: в чем и свидетельствую. Крепость Свеаборг, августа 30 дня 1832 года. Свеаборгский морской военный Госпиталий Главный Лекарь Штаб Лекарь Статский Советник Первозванский».
Еще через четыре года в семье Можайских родился третий сын, которого в честь деда назвали Тимофеем. Младшими в семье были девочки - Екатерина и Юлия.
В 1831 году семья Можайских переезжает с Балтийского на Белое море, куда Федор Тимофеевич, произведенный в капитан-лейтенанты, был назначен капитаном Архангельского порта.
Отец Александра считал, что в семье моряка сыновья должны быть моряками, поэтому в 1835 году, когда старшему исполнилось десять лет, родители отвезли его в Петербург, в Морской кадетский корпус, куда дети флотских офицеров принимались в первую очередь.
Одно из старейших морских учебных заведений России располагалось на набережной Невы в бывшем дворце соратника Петра I генерал-фельдмаршала, президента военной коллегии графа Миниха, между 11 и 12-й линиями Васильевского острова (ныне здесь, как и прежде, расположен Морской корпус Петра Великого - кузница офицерских кадров Российского флота). Свое начало корпус берет от Школы математических и навигационных наук, открытой по указу Петра I в Москве 14 января 1701 года. В 1715 году она была переведена в столицу, и на ее базе создана Академия Морской гвардии. В 1752 году Академию Морской гвардии переименовали в Морской шляхетский корпус. Это было одно из самых аристократических учебных заведений России .
Директором этой знаменитой «кузницы» мореходов в 1827 году был назначен не менее знаменитый контр-адмирал Иван Федорович Крузенштерн, под командованием которого в 1803 и 1806 годах два шлюпа «Надежда» «Нева» совершили первое в истории Российского флота кругосветное плавание. Опытный моряк, И. Ф. Крузенштерн коренным образом преобразовал всю систему подготовки морских офицеров корпусе: поднял ее нравственный и образовательный уровни, создал обширный музей, библиотеку, физический кабинет и астрономическую обсерваторию, расширил типографию. В этой типографии печатались оригинальные и переводные учебники. По ходатайству И. Ф. Крузенштерна при корпусе в 1827 году были учреждены офицерские классы, которые превратились впоследствии в Морскую академию.
В Морском корпусе обучалось 505 воспитанников. Содержание их обходилось в 341 тысячу 565 рублей в год .
Кадеты изучали навигацию, астрономию, теоретическую механику, начертательную геометрию, геодезию, фортификацию, теорию кораблестроения, корабельную архитектуру, морскую тактику и морскую практику, военное судопроизводство, химию, иностранные языки.
И. Ф. Крузенштерн пригласил для преподавания в корпусе крупных ученых того времени: математиков - В. Я. Буняковского (с 1864 года - вице-президент Академии наук), М. В. Остроградского (действительный член Петербургской академии наук); химиков - М. Ф. Соловьева (профессор Петербургского университета), Г. И. Гесса (был избран академиком); физиков - А. Я. Купфера (был директором Главной физической обсерватории), Э. X. Ленца (впоследствии ректор Петербургского университета); астронома - П. В. Тарханова (академик); выдающегося артиллериста А. В. Дядина и др.
Состав преподавателей и учебные планы дают основания полагать, что Морской корпус готовил не просто командиров для флота, а технически грамотных, образованных офицеров, способных работать в области проектирования и строительства кораблей.
Сам Российский император Николай I был неравнодушен к Морскому корпусу, любил его, часто посещал и ставил в пример другим учебным заведениям. Лучшие ученики корпуса назначались товарищами его сына, великого князя Константина Николаевича (1827-1892), генерал-адмирала, управлявшего впоследствии Морским министерством (1853-1881) . К этому времени, видимо, и следует отнести знакомство А. Ф. Можайского с великим князем, доброе отношение которого сыграло определенную роль в судьбе конструктора.
В январе 1841 года Александр Можайский, шестнадцати лет от роду, был произведен в гардемарины и «вступил в Балтийский флот».
Через два года практического плавания на парусных фрегатах «Мельпомена», «Ольга» и «Александр Невский», в январе 1843 года, был произведен в мичманы.
Получив первое офицерское звание, Александр Можайский был направлен в Архангельск, где продолжал служить его отец. Моральные нормы и порядки в армии и на флоте тех времен всячески поощряли и приветствовали совместную службу родственников. Считалось, что это укрепляет воинские подразделения и повышает ответственность за выполнение воинского долга.
Суровый климат, тяжелые условия мореплавания на Севере формировали в молодом офицере волю и мастерство, закаляли его физически. Из послужного списка мы знаем, что северные широты мичман А. Можайский осваивал, проходя службу на 74-пушечном корабле «Ингерманланд» (1844), на шхуне «Радуга» (1845-1846), и совершил на них переходы из Белого моря на Балтику. Корабли в то время выгодно было строить в Архангельске, а затем перегонять в Балтийское море.
С 1846 года молодой офицер нес службу на Балтике и в апреле 1849 года был «произведен по экзамену в лейтенанты» . Это было время, когда на Российском флоте на смену парусу медленно, но уверенно шли паровые машины. Александр был человеком образованным, инициативным, требовательным к себе и подчиненным. Эти качества выделяли его в офицерской среде и, видимо, повлияли на назначение в 1852 году в состав экипажа парохода «Усердный», а в 1853 году в двадцать восемь лет - старшим офицером на пароход «Храбрый».
Так А. Ф. Можайский не только познакомился, но и детально изучил парус - прообраз крыла самолета, паровой двигатель, оказавший огромное влияние на развитие техники и транспорта, и действие гребных винтов. Именно служба на пароходе «Храбрый» дала возможность двадцативосьмилетнему моряку побывать в городе его раннего детства Роченсальм и поклониться родным пенатам.
Осенью того же, 1853 года, Александр Федорович был зачислен в состав экипажа фрегата «Диана», отбывавшего из Кронштадта на Дальний Восток с задачей сменить одряхлевший фрегат «Паллада», на котором миссия адмирала Е. В. Путятина отправилась для заключения договора с Японией.
В прошлом отличный фрегат «Паллада» был истрепан шторм непогодой. И Е. В. Путятин из Сингапура отправил с оказией на родину лейтенанта Ивана Ивановича Бутакова с письмом, в котором просил снарядить и отправить на Дальний Восток новое судно на смену «Палладе».
К плаванию через два океана «Диану» готовили около двух месяцев. Укоротили мачты, чтобы фрегат мог выдержать качку в океане, добавили высоту люков, чтобы защитить от волн, оборудовали корабль опреснительным аппаратом, снабдили большим количеством боеприпасов. Экипаж трехмачтового 52-палубного фрегата составлял без малого пятьсот человек. Кстати сказать, среди офицеров корабля был и родной брат Александра - мичман Тимофей Можайский. Командиром был назначен капитан-лейтенант Степан Степанович Лесовский, опытный мореплаватель, будущий управляющий Морским министерством.
Это были тревожные времена. После революции во Франции Николай I издает манифест, в котором, в частности, говорилось: «Возникнув... во Франции... разрушительный поток сей прикоснулся... и союзных нам империй Австрийской и королевства Прусского. Теперь... дерзко угрожает в безумии своем и нашей, богом нам вверенной России. Но да не будет так» .
С этого времени Российский император считал своим долгом вмешиваться во все европейские дела и потерял на континенте всех союзников. Таким образом, находясь, фактически, в политической изоляции, Россия в сентябре 1853 года вступила в войну с Турцией. Англия и Франция предъявили России ультиматум, требуя очищения дунайских княжеств, угрожая войти в Черное море.
Вот при таком раскладе сил в мировой политике 4 октября 1855 года фрегат «Диана» вышел в море.
Поход на «Диане» был сложным и напряженным, с постоянной угрозой встречи с кораблями противников России в войне. Зашли в Копенгаген, дальше, не заходя в английские и французские порты, через проливы Па-де-Кале и Ла-Манш, через Северное море и Бискайский залив - к Канарским островам.
Ввиду опасности нападения команда ежедневно занималась «пушечным и абордажным учением». На острове Гомера возле города Сан-Себастьяна на берег никто не сходил - не разрешили местные власти, боясь, чтобы моряки не занесли гуляющую по Европе холеру.
Первого декабря, проходя экватор на долготе 30° по Гринвичу, традиционно, несмотря на угрозу нападения, устроили праздник в честь Нептуна.
Подходя к берегам Южной Америки, зарядили пушки, все привели в состояние боевой готовности. Но обошлось. В Рио-де-Жанейро прибыли благополучно. Оттуда, обогнув мыс Горн, где стало ясно, как писал С. С. Лесовский, что «Диана» «в высшей степени обладает превосходными качествами», пришли в чилийский порт Вальпараисо, где поменяли медную обшивку фрегата.
Во время несения вахты А. Ф. Можайский демонстрировал мастерское владение парусами, хорошо чувствуя зависимость маневров парусами от силы и направления ветра. А в свободное от вахты время обучал морской практике гардемаринов (на судне их было пять человек) и занимался библиотекой. Он любил, знал техническую литературу, и офицеры выбрали его библиотекарем.
Вновь пройдя экватор и придя на Гавайи, русские моряки узнали, что Россия находится в состоянии войны не только с Турцией, но и с Англией и Францией, что английская эскадра адмирала Прайса ищет отряд кораблей Е. В. Путятина, а английский пароход-фрегат «Пик» получил задачу взять «Диану» в плен.
В июле 1854 года наши моряки достигли Татарского пролива и встали на рейде в бухте Де-Кастри. Здесь их ждала родная русская земля.
Адмирал Е. В. Путятин, перегрузив с «Паллады» орудия и запасы, перешел на «Диану» с группой офицеров, среди которых был молодой мичман Александр Колокольцев, впоследствии контр-адмирал, начальник Обуховского завода в Санкт-Петербурге. Перешел на «Диану» будущий русский консул в Японии, надворный советник Осип Горшкевич.
Осенью «Диана» ушла в Японию. Она побывала на рейдах японских городов Хакодате, Осака и Симода, где Е. В. Путятин намеревался завершить переговоры с японцами о границах и торговом тракте. Впечатления о событиях, которые там произошли, оставил в своей книге очерков «Фрегат «Паллада» русский писатель И. А. Гончаров, который находился в составе экспедиции адмирала Е. В. Путятина.
А. Ф. Можайский, будучи прекрасным рисовальщиком, свой поход на «Диане» и переговоры по подписанию российско-японского договора отразил в целой серии акварелей, альбом с которыми он позднее представил великому князю Константину Николаевичу . Их добрые отношения позволяли А. Ф. Можайскому это сделать. А японский художник, в свою очередь, изобразил русское посольство адмирала Е. В. Путятина с Российским флагом.
На своих рисунках А. Ф. Можайский запечатлел «Диану» на рейде; сад и внутренность двора японского храма; портреты японского врача, девушки, старухи, двух детей, представителей японской стороны на переговорах; залив и город Симода до землетрясения и во время него.
11 декабря 1854 года в 10 часов утра, вследствие землетрясения, по описанию И. А. Гончарова, громадный вал (цунами) вошел в бухту Симода. Волна смыла на берегу постройки, разбросала японские джонки. Вторая волна смыла город. Волны столкнулись и, как записал командир «Дианы» С. С. Лесовский в вахтенном журнале, «...все суда, а с ним и фрегат, начало вертеть с такою быстротою, что многие почувствовали головокружение и головную боль. В течение получаса фрегат сделал 42 полных оборота. Сорвавшееся орудие убило матроса Соболева, унтер-офицеру Терентьеву переломило ногу, а матросу Викторову оторвало ногу выше колена. Фрегат бросило на подводный риф, на котором он пролежал в опасном положении около пяти минут.
Когда его сорвало, сквозь образовавшиеся щели в трюмы хлынула вода. На поверхности залива плавали части домов, джонки, крыши, домашняя утварь, трупы и живые люди, спасающиеся на различных обломках».
Еще четыре вала смыли окончательно следы города Симода.
Фрегат сильно пострадал, его с большим трудом удалось вывести из бухты. Сотня японских джонок, нанятая командованием, с громадными усилиями пыталась отвести его в бухту Хеда, где на отмели можно было бы произвести ремонт, но надвигался новый шквал, и они бросили корабль, спеша к берегу.
Фрегат тонул. Оставаться на нем было опасно. Е. В. Путятин принял решение высадить команду на берег. Во время перевозки команды А. Ф. Можайский действовал толково и расторопно. Его имя несколько раз упоминается в вахтенном журнале, чего, как правило, не бывает. Пытаясь спасти корабль, Е. В. Путятин приказал задраить отверстия для орудий в бортах, чтобы увеличить плавучесть судна. Мороз 4°, ветер, качка, корабль тонет. Здоровый, физически крепкий А. Ф. Можайский вызвался добровольцем, отправился на фрегат и выполнил приказ адмирала. И. А. Гончаров так об этом напишет позднее: «Фрегат разоружили: свезли все шестьдесят орудий на берег и отдали на сохранение японцам, объяснив им, как важно для нас, чтобы орудия не достались неприятелю. И японцы укрыли и сохранили их тщательно, построив для того специальные сараи.
Вообще, они, несмотря на то, что потерпели сами от землетрясения, оказали нашим всевозможную помощь и послуги. Японские власти присылали провизию и снабжали всем нужным».
Но корабль спасти не удалось. А в вахтенном журнале названо имя офицера, последним покинувшего погибающий у японских береге русский фрегат «Диана». Это был Александр Можайский. Уходя с судна, он спас книги и несколько номеров «Морского сборника», которые очень скоро сослужили добрую службу русским морякам, оказавшимся на чужбине зимой без жилья.
Не сразу, но им удалось наладить отношения с японцами. Местные жители впервые видели иностранцев, но слухи о них ходили разные. Говорили, например, что русские пьют кровь (это было красное вино).
Японские девушки вначале не выходили из домов. Но постепенно все наладилось.
В поселке для русских построил четыре дома. Офицеров поселили в двух буддийских храмах.
В условиях войны сидеть на японском берегу, ожидая случайной оказии, было не в характере офицеров Российского флота. А. Ф. Можайский нашел в спасенном им «Морском сборнике» описание шхуны «Опыт» - небольшого судна с великолепными мореходными качествами, и предложил построить подобное ему. Командование приняло это предложение, и второго апреля 1855 года произвели закладку шхуны.
В составление чертежей строящейся шхуны и в ее строительство внес большой вклад мичман А. А. Колокольцев. Именно здесь, в экстремальной ситуации, сложились добрые отношения будущего создателя самолета и будущего начальника Обуховского завода.
К строительству судна привлекли японцев-мужчин, знающих корабельное ремесло, а местные женщины готовили еду. А. Ф. Можайского, как одного из руководителей строительства, знали все. Японцы называли его Модзай.
Упорный труд моряков и конструкторская смекалка офицеров сделали свое дело. В апреле шхуна «Хеда», названная так в память бухты, где затонула «Диана», была спущена на воду. И всего через два с половиной месяца после крушения «Дианы», к удивлению японцев, «Хеда» вышла в море под командованием А. А. Колокольцева, а двадцать дней спустя благополучно бросила якорь на Камчатке, где на форте Авачинской бухты с 1740 года развевался российский флаг.
«Хеда» не могла взять на борт всех моряков с «Дианы». И часть из них, в том числе капитан-лейтенант С. С. Лесовский и лейтенант А. Ф. Можайский, по приказу адмирала Е. В. Путятина отправились в Петропавловск на подвернувшемся купеческом судне «Каролина Фут».
Результатом похода «Дианы» на Дальний Восток, в котором такое заметное участие принял А. Ф. Можайский, стал подписанный в храме Теракудзи адмиралом Е. В. Путятиным Симодский договор 1855 года, по которому между Россией и Японией устанавливались мир и искренняя дружба . Россия согласилась признать остров Сахалин нераздельным между Россией и Японией , а на Курильской гряде граница устанавливалась между островами Итуруп и Уруп .
В 1856 году Россия в момент ратификации договора передала Японии шхуну «Хеда» и подарила пятьдесят два орудия с фрегата «Диана».
Много позже, японские исследователи обнаружили документ, датированный 1891 годом, составленный накануне прибытия туда наследника Российского престола Николая Александровича. Кстати сказать, в составе экипажа корабля, на котором прибыл цесаревич, был старший сын А. Ф. Можайского Александр, так же, как и отец, офицер Российского флота.
В найденном документе изложена эпопея фрегата «Диана». Документ этот заканчивается такими словами: «Русское судно, потерпев кораблекрушение, принесло нашему поселку две великие славы. Общение с русскими сделало наш поселок символом японско-российской дружбы, а строительство судна - колыбелью европейского кораблестроения в Японии. Строившие вместе с русскими корабельные мастера из Хеды полученные здесь знания разнесли по всей Японии и тем самым оказали огромную услугу своему государству. И всей этой славой мы обязаны России... А сейчас, узнав, что Его Высочество наследник российского престола намерен посетить Хеду, мы преисполнены еще большими чувствами добрых воспоминаний прошлых временах общения с русскими. Для нас великая честь лицезреть наследника российского престола. Для передачи этой славной истории будущим потомкам мы приняли решение о сооружении в поселке большого памятника, в связи с чем и просим вашего согласия».
В 1923 году жители Хеды осуществили свой давний замысел и воздвигли памятник тем событиям. А в 1969 году при финансовой помощи советского правительства в поселке был построен музей. Его экспонаты и сегодня повествуют о дружбе, возникшей между русскими моряками и простыми японцами. В музее экспонируются копии российских кораблей, акварелей и рисунков А. Ф. Можайского, помещен его портрет, а у входа установлен обелиск русским морякам.
Российских моряков, погибших на японской земле, похоронили в территории храма Гёкусенди. И в наши дни могилы матросов Василия Бакеева, Алексея Соболева (это он попал под сорвавшееся орудие во время шторма) и унтер-офицера Алексея Поточкина занимают почетное место около храма. За ними ухаживают и возлагают цветы.
Историю фрегата «Диана» жители современного города Симода и поселка Хеда помнят и знают по литературе, буклетам и мультфильмам. В Японии широко отмечалось 150-летие подписания российско-японского договора, и было принято решение поднять фрегат «Диана» со дна бухты. За восемь месяцев до прибытия в Петропавловск моряков с «Дианы» англо-французский десант дважды пытался высадиться на берег, чтобы овладеть российским форпостом на Дальнем Востоке. И дважды был сброшен в море. Английский адмирал Прайс имел приказ захватить или уничтожить русские корабли и порт, но натолкнулся на непреодолимую силу духа и оружия русских. Не сумев выполнить поставленной перед ним задачи, Прайс застрелился.
Командование в условиях угрозы нападения англо-французских захватчиков на наше побережье перебросило моряков на его укрепление в самом узком месте Татарского пролива, между материком и островом Сахалин, на мыс Лазарева. В одном из своих писем А. Ф. Можайский писал: «...на выдававшемся берегу мыса, по распоряжению адмирала и благодаря необыкновенной энергии и деятельности капитан-лейтенанта С. С. Лесовского, в течение нескольких дней была воздвигнута командой фрегата «Диана» батарея и вооружена пушками, доставленными из Николаевска» . Этот сюжет Можайский изобразил на одном из своих рисунков «Мыс Лазарева близ Амура». Командование приняло решение провести суда в устье реки Амур. Благодаря этому маневру Тихоокеанские военно-морские силы Российского флота были выведены из-под удара превосходящих англо-французских сил.
Здесь А. Ф. Можайского как умелого, храброго, находчивого офицера и опытного моряка назначают командиром флотилии мелких судов для перевозки тяжестей с фрегата «Аврора» и корвета «Оливуца» в Николаевский пост. Это необходимо было сделать, чтобы уменьшить осадку кораблей, так как глубина Амура не позволяла их провести с полным вооружением и грузом. Затем его назначают командиром пушечного транспорта «Двина», который он также успешно провел из пролив к Николаевскому посту.
Умелые действия А. Ф. Можайского в этой кампании были отмечены генерал- губернатором и командующим войсками в Восточной Сибири генерал-лейтенантом Н. Н. Муравьевым (Амурским). В его приказе говорилось: «Командовавшему гребною флотилией при вводе судов в реку Амур лейтенанту Можайскому объявляю мою искреннюю благодарность». Англичане и французы считали, что Сахалин соединен с материком перешейком, и их очень удивила пропажа русской эскадры. Они решили, что русские просто сожгли свои корабли.
За участие в дальневосточной кампании лейтенант Российского флота А. Ф. Можайский был в ноябре 1855 года, как говорится в Полном послужном списке: «Всемилостивейше награжден орденом св. Станислава 2 степени». Этот орден был установлен в награду заслуг, способствующих общему благу Российской Империи. За него следовало внести казну 30 руб. серебром. Носили его на шее, что мы можем наблюдать на известном портрете А. Ф. Можайского.
В 1855 году умирает Николай I, а в 1856 году, в день коронования Александра II, А. Ф. Можайский награждается бронзовой медалью на Андреевской ленте, в память войны 1853-1856 года.
Так, в заботах по укреплению дальневосточных рубежей России при постоянной угрозе столкновения с противником, заблокировавшим залив Де-Кастри, прошло время и, получив приказ возвратиться на Балтику, он, меняя лошадей на почтовых станциях, по знаменитому Сибирскому тракту пересекает всю Россию и в октябре 1856 года прибывает в Гельсингфорс (столица современной Финляндии - город Хельсинки).
В Гельсингфорсе служба вновь свела Александра Федоровича с отцом. Капитан Свеаборгского порта (эта крепость прикрывала подступы к Гельсингфорсу) контр-адмирал Федор Тимофеевич Можайский порадовался за успехи сына в службе.
В 1857 году Александра Федоровича, хорошо знающего парус и паровую машину, переводят на пароход-фрегат «Гремящий». Он предназначался для морских путешествий императора Александра II и членов императорской фамилии, поэтому в экипаж назначались только опытные, хорошо проверенные морской службой офицеры.
Пассажирами корабля летом и осенью 1857 года были сам император Александр Николаевич с императрицею Марией Александровной, жена великого князя генерал-адмирала Константина Николаевича (брата императора) и другие члены императорской фамилии.
За отличие в службе в 1858 году А. Ф. Можайскому наследник-царевич , и императрица пожаловали по перстню с бриллиантами.
К этому времени тридцатитрехлетний офицер Российского флота А. Ф. Можайский - уже вполне сложившаяся личность, опытный морской офицер, который хорошо знает и отживающие свой век парусники, и идущие им на смену суда с паровыми машинами. Техника влечет его, но особой привязанностью стала воздушная стихия. Так как человек он был творческий - хорошо рисовал, умело конструировал (шхуна «Хеда»), внимательно изучал законы, действующие в водной и воздушной среде, физику работы гребного винта и паруса, возможности паровых машин и их недостатки - у него возникла идея создания летального аппарата тяжелее воздуха.
Установить точно, когда это произошло, не представляется возможным, но можно ориентироваться на письмо его старшего сына Александра Александровича (1863-1920 гг.) в редакцию «Нового времени», в котором отмечается, что «возникновение идеи аппарата покойный А. Ф. относил к 1856 г. и приписывал своим наблюдениям над полетом птиц» . Это время его возвращения с Дальнего Востока на Балтику. Александр Федорович жадно вчитывался в статьи, посвященные воздухоплаванию, живо интересовался достижениями в этой области. Будучи постоянным читателем «Морского сборника», он, конечно, знаком со статьей одного из зачинателей реактивной техники И. К. Константинова «Воздухоплавание», опубликованной в 1856 году. В автор утверждал, что проблема летания будет решена в недалеком будущем, но для решения вопроса воздушного плавания необходим прежде всего двигатель, несравненно легчайший в отношении доставляемой работы, чем известные ныне .
От внимания А. Ф. Можайского не могли ускользнуть работы автора, который подписывался инициалами «К. В.» На спроектированном им летательном аппарате паровые машины должны были вращать винты, которые сообщали бы движение воздушному кораблю тяжелее воздуха. Кстати, в примечании к статье К. В. «Несколько мыслей о воздухоплавании» капитан первого ранга Н. М. Соковнин, опытный корабел, талантливый ученый, автор проекта большого управляемого аэростата, писал, что он со своим сослуживцем «...беспощадно стреляли всякого рода птиц для того, чтобы узнать отношение их веса к площади их крыльев», и определили его достаточно точно: «...на один фунт веса один квадратный фут площади крыльев» (около 5 кг/кв. м) . Этот опыт Можайский позднее взял на вооружение. В следующем, 1857 году, в «Морском сборнике» за № 7 появилась статья О. Черносвитова «О воздушных локомотивах», в которой автор развивал идеи управления аэростатом с помощью парового двигателя и пропеллера, зависимости эффективности воздушных винтов от их формы и размеров. Этот талантливый инженер с начала пятидесятых годов проводил опыты с «площадями», которые приводились в движение с помощью вращающихся воздушных винтов и, установленные под углом к горизонту, стремились подняться вверх.
Середина XIX века - время увлечения изобретателей созданием управляемых аэростатов. Ступить на этот путь было легко. И, хотя еще великий Леонардо да Винчи мыслил о создании летательных аппаратов тяжелее воздуха, видные ученые считали это делом неосуществимым. Авторитетом для них служил великий Исаак Ньютон, который сформулировал знаменитый в свое время закон квадрата синуса и вывел формулу о сопротивлении среды, из которой делали вывод, что подъемная сила тел, движущихся в воздухе, очень мала, поэтому создание самолета невозможно. И хотя английский математик и инженер Джордж Кейли (1773-1857) в 1809-1810 годах отверг закон квадрата синуса и предложил теорию самолета, его работы до 70-х годов XIX века оставались малоизвестны, а точка зрения И. Ньютона продолжала жить.
Наша слава и гордость, Дмитрий Иванович Менделеев очень серьезно занимался воздухоплаванием, считал тогда, что время строительства самолетов не настало. Отто Лилиленталь через семь лет после постройки Можайским самолета утверждал, что только точное подражание птицам может быть единственным методом, дающим полет. На рубеже XIX и XX веков крупный английский ученый-физик (эрудиция, ум) барон Кельвин заявляет: «Летательные аппараты тяжелее воздуха летать не могут».
Невзирая на это, Дж. Кейли строил полноразмерные планеры течение ряда лет различные их конструкции испытывал с человеком борту (1809, 1849, 1853) . А его соотечественник Уильям Хенсон (1805-1888), использовав схему Дж. Кейли, в 1843 году получил патент на проект самолета с паровым двигателем, но модели его не летали, а до постройки аппарата в натуральную величину дело не дошло.
В 1857 году французский морской офицер Феликс дю Тампль так же получил патент на самолет с паровым двигателем, тянущим винтом и даже убирающимся шасси. Достоверных данных об испытании этого аппарата нет.
А. Ф. Можайский неоднократно за свою службу наблюдал, как при сильной волне, когда корабль не может подойти к берегу, моряки используют воздушного змея. Команда делала его из легкой парусины, запускала на длинной веревке и таким образом с его помощью перебрасывала конец каната с корабля на берег. Идея несущего крыла, соединенного с механическим двигателем, для полета человека увлекла пытливый и ищущий ум А. Ф. Можайского, а перспективы использования летательных аппаратов подобного типа в военном деле казались безграничными.
С начала 40-х годов XIX века усилилось проникновение англичан с Юга в Среднюю Азию. Используя афганского эмира, англичане пытались привлечь на свою сторону Коканд и Хиву.
В связи с этим правительство России приняло решение снарядить экспедицию ко дворам хивинского хана и бухарского эмира, от политики которых во многом зависели судьбы этого региона.
Главной целью экспедиции было усиление влияния России на страны Востока.
Предстояло изучить бассейн Аральского моря, низовья быстрой и многоводной реки Амударьи и использовать их для транспортировки груза.
Нидерландский полковник Фридрих Гагерн, приезжавший ко двору Российского императора, писал в своем дневнике: «В случае похода против ост-индийской кампании... из различных дорог, которыми может пойти русская армия, одна ведет через Хиву... на Бухару, и многие... отдают предпочтение этому пути» .
На этом сложном пути знающие опытные моряки были необходимы. И тут судьба и служба преподнесли морскому офицеру сюрприз. Лейтенант А. Ф. Можайский был назначен в состав Российской миссии в Хиву и Бухару.
В 1858 году экспедиция, возглавляемая полковником Н. П. Игнатьевым, двинулась в путь.
Полтора месяца через пески караван экспедиции шел в Хиву из Оренбурга. Многое повидал Можайский, но особо его внимание привлекали орлы, их способность парить высоко в небе, плавно описывая большие круги, затем камнем падать вниз, а в следующее мгновение опять парить, маневрируя в воздухе. Орел - большая птица, тяжелая... Какая сила держит его, парящего с неподвижными крыльями, на воздухе?
Начальник экспедиции отправил А. Ф. Можайского на хивинской лодке к устью Амударьи навстречу Аральской флотилии, на которой одним из судов командовал его сослуживец по «Диане» А. Колокольцев.
Но встреча не состоялась. В условленном месте Можайский флотилию не застал и возвратился в Кунград. А затем шел на лодках с подарками для хана и эмира вверх по Амударье и каналу Полвал-Ато до Хивы.
Амударья - река капризная и опасная. В ней рождаются мели там, где вчера были глубины, неожиданно появляются и исчезают перекаты. Пройти ее на лодках - дело сложное. Можайский изучает реку, измеряет глубины, скорость течения, наносит на карту и производит описание очертания берегов.
Побывав в Бухаре, экспедиция, обогнув Аральское море с востока, в январе 1859 года вернулась в Оренбург.
Талантливый, хитрый 27-летний Н. П. Игнатьев буквально вырвал у бухарского эмира вассальный договор с Россией.
Председатель Русского географического общества П. П. Семенов-Тян-Шанский, отзываясь об экспедиции, говорил, что она «весьма много способствовала расширению круга наших познаний об Арало-каспийской низменности». Оценивая значение экспедиции с точки зрения военной, следует напомнить, что завоевание Средней Азии было мечтой российских императоров со времен Петра I.
В шестидесятых годах русские войска, овладев Самаркандом, заставили эмира бухарского прекратить сопротивление (1868), а в мае 1873 года капитулировала Хива. В походе на Хиву участвовал М. Д. Скобелев (прославившийся при освобождении Болгарии), который позднее внес свою лепту в поддержку создателя самолета.
По соглашению с полностью зависимым от Великобритании Афганистаном земли по правому берегу Амударьи (именно ее изучал в экспедиции А. Ф. Можайский) перешли к России, а на левом берегу (там пролегал сухопутный маршрут экспедиции) русские получили право строить пристани и фактории. Журнал своих астрономических наблюдений Александр Федорович направил в главный штаб, сопроводив просьбой отослать собранные им материалы в Николаевскую обсерваторию для вычислений.
Исследования А. Ф. Можайского были использованы в полном объеме. И 23 марта 1859 г. «за отлично усердную службу и труды, оказанные во время экспедиции в Хиву», он был всемилостивейше награжден орденом святого Владимира 4-й степени.
После заслуженного отпуска Можайский назначается старшим офицером на относительно новый большой корабль «Орел», который имел на вооружении 84 орудия, нес полную парусную оснастку, имел паровой двигатель мощностью в 450 л. с. и, в отличие от пароходо-фрегатов, в движение приводился не колесами, а гребным винтом. Так что забот у старшего офицера на корабле хватало.
О его командирских качествах можно судить по воспоминаниям академика А. Н. Крылова, крупного специалиста в области теории корабля. Он вспоминал, что в ходе смотра эскадры летом 1859 года инспектирующий адмирал, обратив внимание на четкие действия команды «Орла», поставил сложнейшую задачу поднять все паруса, затем их укрепить, а после этого «переменить грот-марсель вместе с марса-реей». Марса-рея - это громадное бревно, которое вместе с парусом весит не менее трехсот пудов и закрепляется на мачте, на высоте более двадцати метров. А новый парус хранился на нижней палубе. В ходе выполнения задачи кроме команд не было слышно ни единого слова. Через семнадцать минут работа была завершена. Такого результата можно было добиться только каждодневным напряженным трудом по обучению и сплочению команды. «Старшим А. Н. Крылов офицером этого судна, - пишет А. Н. Крылов, - был А. Ф. Можайский... он был громадного роста, широкий в плечах, богатырски сложенный...» .
В сентябре того же года А. Ф. Можайский был произведен в капитан-лейтенанты, а летом 1860 года назначен командиром строящегося в Бьернеборге (г. Пори), в Финляндии, винтового клипера «Всадник». А. Ф. Можайский не одну навигацию плавал на судах с паровыми двигателями, был знающим, хорошо подготовленным морским офицером, влюбленным в технику. Это и предопределило его назначение.
В Бьернеборге он руководил всеми работами по установке, регулировке, отладке парового двигателя и оснащению корабля. В июне 1861 года «Всадник» на буксире отправился в Кронштадт. Проведя здесь ходовые испытания клипера, Александр Федорович отправился в длительный отпуск. Так, фактически, закончилась морская служба офицера Российского флота капитан-лейтенанта Александра Можайского.
По окончании Крымской войны, согласно Парижскому мирному договору 1856 года, для России и Турции было регламентировано количество легких сторожевых военных судов на Черном море. Той другой стороне было разрешено иметь по шесть паровых судов водоизмещением по 800 тонн и по четыре судна водоизмещением по 200 тонн. Часть кораблей русские моряки сами затопили, чтобы загородить подступы к Севастополю .
В связи с сокращением флота образовался избыток военных моряков. Терять хорошо образованные, подготовленные кадры власти сочли неразумным и использовали их в том числе для проведения в жизнь «Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости», подписанного Александром II 19 февраля 1861 года. При этом офицерам сохранялась часть содержания и осуществлялось присвоение очередных воинских званий. Председателем Главного комитета по крестьянскому делу был великий князь генерал-адмирал Константин Николаевич.
1861 год - судьбоносный год в жизни Александра Федоровича. У нас есть редкая возможность воспроизвести события того времени записями из дневника матери жены А. Ф. Можайского Елизаветы Николаевны Кузьминой, вологодской дворянки, вдовы надворного советника Дмитрия Ивановича Кузьмина, дамы вполне состоятельной и образованной .
«...1860 год, январь, 6-го. Кирилло Михайлович Пасынков был в отпуску, приезжали в Вологду его товарищи моряки Можайский и Сумароков и были у меня на вечере...».
Так состоялось знакомство Александра Можайского и Любы Кузьминой. Не глянулись ему сестры Пасынкова, а Люба приглянулась. А сам Кирилл Михайлович Пасынков не случайно с друзьями оказался в доме Кузьминых. Он был влюблен в Любу. Балы, званые обеды, чаепития, Любовь Дмитриевна играет Мендельсона при свечах... И так случилось, что сердца тридцатипятилетнего капитан-лейтенанта Можайского и шестнадцатилетней вологодской дворянки услышали друг друга. Знакомая давно история...
Елизавета Николаевна пишет: «...В марте К. Н. Пасынков делал Любе предложение, через сестер, она отказала...»
Надо сказать, что это было не первое предложение шестнадцатилетней девушке. Чуть раньше в дневнике читаем: «...17 января (1859 г. - Ю. Н.) Павел Алексеевич Кузьмин сделал Любе моей предложение, но она отказала; он назначен начальником штаба на Кавказ».
А перед А. Ф. Можайским Люба не устояла. После его отъезда в Санкт-Петербург маман продолжает выводить взрослеющую дочку в свет. «...16 апреля (1860 г. - Ю. Н.) были на именинах... 17 Люба была на балу у вице-губернатора...». Но сердце Любы уже занято. «...11 августа возвратились домой и получили письмо от Александра Федоровича Можайского с поздравлением Любы с днем рождения...».
«...Начали молотить 9 августа. 17 сентября было у нас довольно много гостей. 22 приехал к нам вице-адмирал Федор Тимофеевич Можайский и прогостил у нас до 25 числа.
В бытность его получили еще письмо от Александра Федоровича...».
Так состоялось сватовство.
Сердце Любы трепетало в ожидании суженого. Она была хороша собой, разборчива, набожна, воспитана и образована. Её вывозили в Москву и в Петербург. «...Я выехала с детьми из Вологды в Москву. Для воспитания их по дороге посетили монастыри... и Троицкую Лавру», - пишет Елизавета Николаевна.
Любе в 14 лет отказали в приеме в институт. В том же дневнике мы читаем: «...Я тот час решилась взять учителей...». Любу обучали французскому, немецкому, русскому, музыке и танцам, выводили в свет. «...26 декабря были в Большом театре, балет «Корсар», первая танцовщица Лебедева... В Малом театре «Свадьба Кречинского». Играли: Щепкин, Шумский, Садовский... Абонировалась на концерты в филармоническое общество мадам Киреевой..., началась масленица, дети были на 2-х балах в 1-ом и 2-ом кадетских корпусах...». Капитан-лейтенант, командир клипера водоизмещением 1069 тонн, длиной в 60 метров, с экипажем в 175 человек и артиллерийским вооружением, получив отпуск, как юнец, мчался на перекладных в Вологду, куда прибыл 17 февраля 1861 года. Читаем в дневнике Елизаветы Николаевны: «...18 февраля я благословила Любу с Александром Федоровичем и с этого времени они объявлены женихом и невестой...».
Надо сказать, что в январе в Вологду приехал в очередной отпуск Кирилл Михайлович Пасынков и был помолвлен с Елизаветой Григорьевной Греневец. О чем мать Любаши не преминула сделать запись в своем дневнике.
А о своих она пишет: «...26 февраля у нас был бал для жениха и невесты. 9 марта день рождения Александра Федоровича, в этот день в Вологде был обнародован Манифест о свободе людей... Мы переехали в Котельниково с Алек. Федор... 10 марта был прочитан Манифест об освобождении крестьян от крепостного состояния... 24 марта Александр Фед. выехал из Котельникова; Я с Любой ездила провожать. 31 марта из города Александр Фед. отправился в Петербург...». По принятой традиции родственники Можайского приезжают знакомиться с будущей роднёй - делают визиты, договариваются о свадьбе. «... 21 июня приехал Николай Федорович (брат Александра) из Костромы, - пишет в дневнике Е. Н., - от сестры опасно больной Юлии Федоровны Смоляниновой, у которой остались старики Можайские...».
В августе (из дневника Е. Н.) ещё раз на несколько дней объявляется в Вологде сам А. Ф. Можайский, а «...22 октября Казанской Божьей Матери Александр Федорович... приехал, и начали приготовления к свадьбе...». Все комнаты дома в Котельникове оклеили обоями, приготовили спальню для молодых.
«...5 ноября день свадьбы... Обряд венчания был в Вологде, в церкви св. Екатерины. Из церкви молодые уехали в Котельниково. Прожили они целую делю в деревне. 14, 15, 16 молодые был городе и делали визиты. 19 ноября был свадебный обед у молодых в Котельникове для родных и знакомых...». Запись о венчании А. Ф. Можайского и Л. Д. Кузьминой сохранилась в памятной книге Екатерининской церкви от 5 ноября 1861 года .
А дальше супружеская жизнь пошла своим чередом. В Кадниковском имении Александр Федорович занимался уставными грамотами. Затем молодые уехали в Петербург по делам службы А. Ф. Можайского. В дневнике Е. Н. читаем: «...От 29 февраля (1862 г. - Ю. Н.) получили письмо от Можайских... Они остались там (в Кронштадте - Ю. Н.) весновать... 17 мая приехали из Петербурга в Котельниково».
В полном Послужном списке 8-го флотского экипажа капитана 1-го ранга Александра Можайского 1-го читаем, что 14 марта 1862 г. он уволен с должности командира клипера и по 1 мая 1862 г. находился в Кронштадте в 12-ом флотском экипаже под командованием капитана 1-го ранга Аболешова. В январе 1863 года уволен для занятия должности кандидата (читай помощника - Ю. Н.) при мировом посреднике 2 участка Грязовецкого уезда Вологодской губернии. Эта служба, как мы уже отмечали, являлась временным откомандированием с флота, поэтому в 1866 году он был произведен в капитаны второго ранга, а 20 апреля 1869 года - в капитаны первого ранга.
Прибытие для постоянного проживания в Вологду требовало новых документов по оформлению дворянства. Сохранился протокол, из которого следует, что в Вологодском дворянском депутатском собрании «...ноября 21 дня 1862 года... слушали... по делу о дворянстве рода г. Можайских... Ныне Вице-адмирал Федор Тимофеевич Можайский с женой его Юлией и детьми: лейтенантами Александром... и Николаем, мичманом Тимофеем, Екатериной и Юлией, внесены во вторую часть дворянской родословной книги Санкт-Петербургской губернии... На основании сих доказательств... внесть его во вторую же часть дворянской родословной книги Вологодской губернии» .
Сельцо Котельниково, купленное Елизаветой Николаевной в 1854 году, имело: «...дворов 17, крестьян 22, всего 39 мужского пола с долгом 2730 рублей...» .
За Любовью Дмитриевной, получившей Котельниково в приданое, числилось 1420 десятин земли с населенными на ней 10 временнообязанными крестьянами. Поместье расположено в двенадцати километрах от Вологды по Пошехонскому тракту, с красиво расположенными на каменистой местности лесами и долинами. Напротив деревни подрастала роща, посаженная Елизаветой Николаевной, около дома - людской флигель, плодовый сад, амбар, погреба, конюшня, скотный двор, дорога от дома к тракту. Дороги в России известно какие... и Елизавета Николаевна так описывает свою езду по тракту: «...возвратилась в Котельниково... по самой скверной дороге, лошадь испортила брюхо и пала...».
Поместье не было богатым. Из описания его в опекунском отчете за 1866 год мы можем представить дом деревянный с мезонином, на каменном фундаменте... В комнатах нижнего этажа полы крашены, стены оклеены обоями, потолки бумагою... Дом обшит тесом и выкрашен охрой, а крыша зеленой краской... В нижнем этаже располагалось шесть комнат: зал, гостиная, угловая, спальня, кабинет А. Ф. Можайского, девичья и прихожая. Наверху три комнаты для детей - спальня, средняя и классная.
Около дома был разбит живописный парк, огород с оранжереей, парниками и ягодниками. Рядом пруд с карасями и большая голубятня. Всю территорию обрамляла живая изгородь - кусты сирени, жасмина и заросли японского бамбука. Парком занимался специально нанятый садовник по фамилии Роози, его потомки до сих пор живут в поселке Можайское (бывшее Котельниково).
На Александра Федоровича легли все заботы по поместью, по хозяйству. Но были у него и особые пристрастия - питомник с домашней птицей. До сих пор сохранилась Куриная роща. И очень увлекался он голубями. Голубей было много. Мальчишки с удовольствием по его поручению гоняли голубей, а он подолгу наблюдал за их полетом.
Александр Федорович принимал активное участие в работе Вологодского Дворянского собрания. По долгу службы помощника при мировом посреднике много ездил по селам и деревням, участвовал в составлении уставных грамот, в отведении угодий крестьянам, освободившимся от крепостной зависимости, переносе усадеб, обмере земель, в разборе многочисленных исков и жалоб.
Дело это было сложное. Прежние участки земли, принадлежавшие помещикам, у крестьян изымались, а им нарезались новые. Не всегда удобные, не всегда плодородные, часто далеко от деревни. Крестьянские усадьбы приходилось переносить.
Мировые посредники назначались из числа местных дворян и имели значительную власть над крестьянскими органами самоуправления. 17 апреля 1863 г. А. Ф. Можайский был «...всемилостивейше пожалован за успешное введение Положения 19 февраля 1861 года знаком отличия для ношения на левой стороне груди...».
А в свободное время он изучал полеты птиц, отстреливал, измерял их вес, несущие поверхности крыльев. Дом был наполнен чучелами аистов и соколов, ворон и вальдшнепов, ласточек и воробьев. Крестьяне знали о его увлечении, несли ему пернатую дичь. Он у них ее покупал и на каждую птицу заводил учетную карточку, куда записывал высоту полета, результаты обмера и форму крыльев, вес. Выяснял, чем отличаются крылья птиц, летающих быстро, например, ласточек, от крыльев птиц с более медленной скоростью полета, например, голубей.
Именно в Котельникове идея полета у него переросла в стадию научных изысканий. Здесь он занялся изучением физики полета и начал делать свои первые расчеты по проектированию летательного аппарата с крылом и тянущим винтом.
Что касается полетов под Вологдой на воздушном змее, то следует иметь в виду, что документы и материалы А. Ф. Можайского, хранившиеся под Вологдой у крестьянина В. П. Бурлова были утрачены в период коллективизации, а хранившиеся у правнучки А. Ф. Можайского Л. Н. Радюкиной в Москве утрачены во время Великой Отечественной войны.
Внуки Александра Федоровича: Александр Александрович Можайский, 1891 г. рождения (бывший помощник военного атташе при Российском посольстве в Софии и Бухаресте (1915-1917 гг.), до своей кончины проживавший в Румынии), и Дмитрий Александрович Можайский, 1901 г. рождения (после Великой Отечественной войны проживавший и умерший в г. Ашхабаде в СССР), в дискуссиях 50-60-х гг. настаивали на том, что первые полеты на воздушном змее их дед совершил под Вологдой.
Против этого утверждения активно выступал винницкий исследователь С. А. Соболев, который провел скрупулезное и глубокое исследование винницкого периода жизни и деятельности А. Ф. Можайского и доказывал, что полеты на воздушном змее впервые состоялись под Винницей.
Из источников девятнадцатого века по этому вопросу мы располагаем данными, приведенными в статье члена технического комитета Морского министерства полковника П. Богословского в «Кронштадтском вестнике» № 5 за 12 января 1877 года: «...г. Можайский еще в 1873 г. (Александр Федорович живет в Вороновице, под Винницей.- Ю. Н.) пытался проверить свою мысль на практике, но, по обстоятельствам, мог исполнить это лишь летом прошлого года: в наскоро сделанном аппарате он два раза поднимался в воздух и летал с комфортом» .
Из этого следует, что полеты совершены в 1876 году, а из Вологды он уехал в 1869 г.
Профессор И. П. Алымов, преподававший в морском кадетском корпусе и хорошо знавший А. Ф. Можайского, в своей статье в ноябре 1878 г. пишет о нем: «По свидетельству почтенного изобретателя, он несколько раз сам поднимался на змее (не летал много, а несколько раз поднимался. - Ю. Н.), заставляя буксировать себя тройкою лошадей, запряженных в телегу, к которой был прикреплен буксир» .
К сожалению, иными доводами, подтверждающими ту или иную точку зрения по вопросу о том, где впервые А. Ф. Можайский поднялся в воздух, мы не располагаем.
Была еще одна сфера деятельности, которой увлекался в Вологде А. Ф. Можайский - это этнография.
Россия - многонациональная страна. Многоликость культур и этносов всегда привлекала внимание ученых и просто образованных людей Российской империи. Во второй половине 60-х годов в научных кругах вызрела идея организации Всероссийской этнографической выставки, и усилиями научной общественности и энтузиастов она была осуществлена.
Выставка состоялась в Москве в апреле 1867 года. В своей речи на открытии выставки президент Общества любителей естествознания при Московском университете Дашков заявил: «Устройство этнографической выставки представляет такую сложную задачу, предприятие это так громадно, что исполнение его членами одного общества и находившегося при нем распорядительного Комитета немыслимо, и что успех задуманного дела собственно зависит от того, что делу помогала вся Россия».
Условия комитета для подбора материала были достаточно жесткими: портрет должен быть снят в двух положениях - в фас и профиль, размер листа - около шести вершков. Фотографические снимки должны быть поставлены не наклеенными на бумагу. Если коллекция, представленная безвозмездно, будет заключать в себя не менее пятидесяти портретов, то она получает право присуждения медали.
Было принято решение послать депутатом от Вологды члена Вологодского статистического комитета А. Ф. Можайского, как человека много повидавшего (Север России и Америка, острова Тихого океана и Япония, Дальний Восток и Сибирь, Урал и Средняя Азия), глубоко образованного, имеющего навыки научной обработки полученного материала.
Его дом был наполнен разными интересными вещами: шкатулка черного лака с нарисованными птицами, вишней в цвету и высокой горой, японские чашки и вазы, нос меч-рыбы и даже костюм японского самурая с полным вооружением, сохранившиеся до наших дней в его Доме-музее в Котельникове. Стены его дома были расписаны японскими и морскими пейзажами.
По российским апрельским дорогам трое суток А. Ф. Можайский добирался до Москвы. Ему, как депутату, был выдан билет на выставку и деньги на прогон и проживание в Москве - 65 руб. 40 коп.
Первая русская этнографическая выставка разместила свою экспозицию в Большом московском манеже и имела три раздела. В первом были представлены типы народов, населяющих Россию и другие славянские земли. Второй раздел был посвящен общей этнографии. Здесь были выставлены национальные костюмы, предметы быта и домашнего обихода, альбомы, рисунки и фотографии. Третий раздел - посвящен антропологии и археологии.
Манеж был заставлен манекенами людей, избами, мазанками, юртами, духанами, чучелами различных животных.
В своем отчете об участии в выставке А. Ф. Можайский писал: «При входе на выставку местность изображает северные страны России, и вы видите склон горы с мелкими елками, покрытый снегом, на ветвях тоже лежит снег; немного далее болото, на нем на кочках растут стебли пушицы и белый мох, по окраинам олений и исландский можжевельник. Вереск и брусника. На этой местности помещена тунгусская юрта с тунгусскими оленями, тут самоеды с нартою и санями. Карелы, лопари, финны, чукчи, алеуты, зыряне и другие народы. Далее с постоянным изменением флоры, от холодных стран вы переходите в среднюю полосу России и соответственные ей по климату славянские земли, а потом в Южную, заканчиваются скалами Кавказа и Черногории».
От Вологодской губернии так же были представлены экспонаты, в том числе искусно выполненная фигура охотника из Печерской волости в национальном костюме народа коми. А. Ф. Можайский о нем пишет так: «...Лицо, стан охотника сделаны очень хорошо. Он высматривает добычу. Эта высокая, красивая фигура с винтовкой в руках с окружающим его леском, мохом и можжевельником, переносят вас в дальние места к зырянам, вы припоминаете живые охотничьи рассказы г. Арсеньева и прекрасную его статью «Этнографический очерк о промышленных делах и торговых отношениях в Зырянском крае». ...Он изображен на охоте в лесу. На нем одет зипун из белого сукна, рукавицы из оленьих кисов, пришитые к рукавам зипуна; лузан из полосатого зырянского сукна с наплечниками и карманами. У пояса огниво с прибором. В кожаном кошеле, на спине к лузану особой скобкой прикреплен топор, в руках зырянин держит винтовку».
Александр Федорович из Москвы ездил в Петербург встречать депутатов из других стран, сопровождал их в Публичную библиотеку, в Казанский и Исаакиевский соборы, в Академию художеств, в Эрмитаж. В отчете читаем: «...не одна Россия, но и славяне других государств приняли горячее сочувствие и деятельное участие в устройстве этнографической выставки в Москве. Это сочувствие и участие побудило комитет, распоряжающийся устройством выставки, пригласить ученых представителей славянства посетить выставку... число их вместе с прибывшими из Саксонии, Пруссии, Турции, Черногории, дошло до 80 человек...»
По отчету с выставки мы можем судить о взглядах А. Ф. Можайского на ряд проблем, связанных с развитием науки, культуры, образования, о его патриотизме: «... все время пребывания славянских гостей в России было рядом торжественных праздников, которыми было положено прочное основание будущего научного и литературного единства... Мы, русские, ещё не так давно, ограничивались изучением почти только того, что относится до Западной Европы. Между тем как Россия в научном отношении представляет столько же, или ещё более интереса, чем западные страны. В последнее время мы замечаем живой интерес, который начинает проявляться у нас ко всему, касающемуся России, это новое явление, обнаружившееся в нашей публике, налагает на учёные общества и учреждения обязанность помогать этому интересу и стараться, чтобы он из простой любознательности перешел в серьезное изучение и стал необходимостью каждого образованного русского.
По мнению Общества любителей естествознания одним из средств к достижению народного образования могут служить выставки и музеи, и Общество не ошиблось в своем ожидании, задумав устроить русскую этнографическую выставку, это доказывается тем чрезвычайным сочувствием, какое встретила она во всей России».
После окончания Первой Всероссийской этнографической выставки её материалы легли в основу вновь созданного Дашковского этнографического музея в Москве.
Вологодский период - очень важный в жизни Александра Федоровича Можайского. Здесь он встретил свою любовь и женился, здесь он впервые обрел свой дом. Здесь родились оба его сына: в 1863 году - Александр и в 1865 году - Николай.
К сожалению, счастье, да и сама семейная жизнь оказались не долгими. Елизавета Николаевна пишет в своем дневнике: «...17 декабря (1865 г. - Ю. Н.) Люба моя захворала, мы всей семьей были при ней: 27 декабря родила Люба преждевременно сына Николая, не вставала с постели... 18 января удар нам, Люба скончалась. Фед. Тим. Можайский приехал к сыну. 31 января обоих сыновей Любы я перевезла в город к себе...».
Любовь Дмитриевну похоронили на кладбище при церкви села Спасско-Брусного в трех верстах от Котельникова. Дмитрий Александрович Можайский (внук Александра Федоровича) пишет: «...памятник был поставлен мною в 1950 году... В той же ограде, рядом с могилой Л. Д. Можайской находилась другая могила (слева), покрытая плитой с высеченной на ней надписью, гласившей, что здесь похоронен адмирал Можайский или (Тимофей, Федор - точно не помню)...
Очень горевал Александр Федорович и никогда больше не женился. А горе и тоску пытался задавить напряженной работой. Именно здесь, в усадьбе под Вологдой А. Ф. Можайский формировался как ученый-исследователь. Здесь он начал делать первые инженерные и конструкторские расчеты, выясняющие возможность создания летательного аппарата тяжелее воздуха.
В 1868 г. Александр Федорович уезжает в Петербург и поступает на службу в «Общество Северного пароходства». В связи с этим в феврале 1869 г. уведомляет Вологодское депутатское собрание о том, что «...не желает быть избранным в какие бы то ни было должности по выборам дворянства Вологодской губернии...» .
Так закончился очередной этап жизни А. Ф. Можайского.
В марте 1869 г., получив благодарность от Его императорского величества «...за сооружение спасательных лодок и станций на Балтийском море», приказом генерал-адмирала он был уволен для службы на коммерческих судах и получил назначение в Русское общество пароходства и торговли и Одесской железной дороги, которое располагалось в Одессе .
20 апреля 1869 г. он произведен в капитаны первого ранга. Зная психологию офицера, получившего очередное воинское звание, можно предположить, что именно в этот момент он и сфотографировался в форме капитана первого ранга в Кронштадте. На самой фотографии есть запись об этом. Это единственная фотография, которая доносит до нас образ А. Ф. Можайского. Достоверность того, что на ней изображен именно А. Ф. Можайский, подтверждается данными экспертизы (приложение 1), а также его внуком Александром Александровичем. Эту фотографию сохранила внучка А. Ф. Можайского, дочь Александра Александровича, Любовь Александровна (в замужестве Радюкина). После ее смерти фотографию хранила ее дочь, Любовь Николаевна, и в 1950 году передала одному из послевоенных исследователей жизни и деятельности А. Ф. Можайского Н. А. Черемных, который в свою очередь в 1989 году преподнес ее в дар Дому-музею А. Ф. Можайского в Вологде.
К сожалению, можно встретить публикации, в которых вместо портрета А. Ф. Можайского помещена фотография его сына - Александра Александровича, который был уездным предводителем дворянства и председателем Вологодской земской управы, а также депутатом Государственной Думы, в чем мы можем убедиться по снимкам из книги «Члены государственной Думы (портреты и биографии). Четвертый созыв 1912-1917 гг.» . Там на странице 37 изображен А. А. Можайский, как депутат Государственной Думы. А иногда его фотографию выдают за фотографию какого-то дальнего родственника Можайских
Младший сын Александра Федоровича, Николай, скончался в 1913 году.
Владельцем усадьбы Котельниково стал старший сын - Александр Александрович. В водовороте революционных событий 1917 года он оказался в Москве, работал управляющим делами фабрики «Марс» (им. Клары Цеткин, «Москвошвей»), там же жил в Малоярославском переулке, там и умер в 1920 году, оставив троих детей - Александра, Любовь и Дмитрия.
В вологодском архиве хранится протокол заседания Спасского волостного исполкома от 20 августа 1918 года , в котором идет речь о расследовании фактов продажи «вещей из обстановки усадебного дома бывшего его владельца барчуком Д. А. Можайским по решению отца (Александра Александровича Можайского)».
В протоколе Спасского волисполкома от 3.09.1918 г. приведено его письмо к Дмитрию, в котором, в частности, говорится: «...Я решил часть вещей из Котельникова продать. Поручаю это сделать тебе и надеюсь, что ты исполнишь это обязательно, причем о факте продажи обязательно извещать меня заказными письмами... Имей в виду, что декрет предусматривает регистрацию и передачу народу сельскохозяйственных предметов, но отнюдь не предметов житейского обихода. Те все вещи наши в доме конфискации не подлежат».
Спасский волостной исполком постановил: «...проданные вещи Авдуевскому, Соколову и Биткову... немедленно возвратить в усадебный дом, где произвести... опись и все находящиеся в доме вещи и обстановку конфисковать:
1. из них модель аэроплана, сделанную, как это предполагается, дедушкой барчука А. Ф. Можайским, шкуру чучела крокодила, часть рыбы-пилы отправить в Вологодский музей обществу изучения северного края.
2. библиотеку со шкафами передать в культурно-просветительский комитет при Непотяговском народном доме.
3. необходимую обстановку дома... сдать в парадный дом, для чего составить особый список...» . «...ввиду обстоятельного выполнения сыном Можайского распоряжения его отца по распродаже вещей с явной целью, чтобы они не достались народу, энергично настаивает (Волостной комитет) продажу с полной конфискацией вещей для нужд народного дела...» .
В архиве Военно-космической академии им. А. Ф. Можайского имеется копия одного документа, заверенная Д. А. Можайским. Это «Отчет о проведенных исследованиях, относящихся к вологодскому периоду жизни и деятельности А. Ф. Можайского - создателя первого в мире самолета». Документ датирован 3 сентября 1960 г.
В нем, в частности, говорится: «Согласно трудового соглашения от 29 апреля 1960 года, Можайский Дмитрий Александрович прибыл из Ашхабада в г. Вологда... для проведения исследовательских работ, касающихся вологодского периода жизни и творчества основоположника отечественного самолетостроения А. Ф. Можайского...». В работе участвовала Расторгуева Надежда Ивановна - заместитель директора Областного музея и краевед-исследователь... Сапон Владимир Сергеевич.
Введение
ноября 1881 года изобретатель Александр Федорович Можайский получил привилегию на воздухоплавательный снаряд в Департаменте торговли и мануфактур.
Отзывы в печати, высказывания ученых и специалистов заставили высшие сферы вернуться к проекту А.Ф. Можайского. В частности, генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич заинтересовался всем этим делом, ознакомился с ним и приказал командировать А.Ф. Можайского в США для заказа там двигателей. Ему выдали 2500 рублей, но при этом заявили, чтобы он больше не ждал пособий ни от каких ведомств.
Первоначально конструктор предполагал применить двигатели внутреннего сгорания. Но, как оказалось, подобных двигателей достаточной мощности не было. Кроме того, они были тяжелы и ненадежны. Тогда он сам спроектировал паровые машины и заказал их английской фирме. Больший двигатель развивал 20 л.с., меньший - 10 л.с. Двигатели были собраны в мае 1881 г. Они отличались крайне малым по тому времени удельным весом - до 6,4 кг на 1 л.с.
ноября 1881 г. Александр Федорович Можайский получил в Департаменте торговли и мануфактур привилегию на воздухоплавательный снаряд (соответствующее прошение было им послано 4 июня 1880 г.). В том же 1881 г. он приступил к сборке самолета на Красносельском поле близ Петербурга.
Я выбрал данную тему, так как мысль о создании летательного аппарата тяжелее воздуха появилась у Можайского еще в 1855 г., когда он начал вести тщательные наблюдения за полетами птиц и воздушных змеев. В 1872 г. после ряда кропотливых исследований и экспериментов Можайский установил зависимость между подъемной силой и лобовым сопротивлением при различных углах атаки и обстоятельно осветил вопрос полета птиц. Проверяя свои выводы и наблюдения на практике, Можайский производил опыты в двух направлениях: с одной стороны, он работал над винтами, которые должны были создавать самолету тягу в воздухе, с другой, - над моделями самолетов. Можайский произвел большое количество различных расчетов, исследований и экспериментов, в результате которых в сентябре 1876 г. он построил первую летающую модель самолета. Для сооружения самолета в натуральную величину Можайскому пришлось пройти нелегкий путь. И благодаря помощи друзей-единомышленников, людей, верных родине, благодаря самоотверженности Можайского, его титаническому труду и упорству испытания первого самолета все же состоялись.
Вклад Можайского в Российскую науку авиастроения бесценен.
Целью реферата является изучение исторического наследия А.Ф. Можайского: контр-адмирала, изобретателя и авиастроителя.
Задачами выступили:
Изучение биографии Александра Фёдоровича Можайского
Русский моряк А.Ф. Можайский
Первый русский самолёт Можайского
Изучение наследия А.Ф. Можайского
1. Биография Александра Фёдоровича Можайского
Александр Фёдорович Можайский был потомственным морским офицером. Отец его, Фёдор Тимофеевич, ушел в свое время в отставку в чине полного адмирала. Сам же Александр Фёдорович дослужился до чина контр-адмирала, но тогда, когда он впервые задумал построить воздухоплавательный снаряд, он имел чин капитан-лейтенанта.
В тот самый 1860 год его, капитана клипера «Всадник», в связи с вынужденным сокращением флота, уволили с морской службы и назначили на должность кандидата мирового посредника Грязовецкого уезда Вологодской губернии. Здесь, в этом уезде, он и поселился в сельце Котельниково, ныне носящем название Можайское.
Времени у Можайского оказалось много, и он стал думать над тем, как создать воздухоплавательный аппарат. Теории полёта аппарата тяжелее воздуха, созданной впоследствии Жуковским, тогда ещё не существовало, и до всего приходилось доходить эмпирическим путем. В основу же конструкции Можайский положил то, с чем ему довелось встретиться в Японии.
Сильное землетрясение 1855 года застало у берегов Японии русский фрегат «Диана», старшим офицером которого служил тогда Можайский. Гигантской волной цунами «Диана» была разбита и затонула. Команде удалось спастись. Русские моряки попросили разрешить им приобрести материал и нанять плотников, чтобы построить небольшую шхуну для возвращения на родину. В благодарность за помощь судно потом передали в дар Японии.
Во время своего пребывания в Японии Можайский увидел, как местное население запускает воздушных змеев. Конечно, воздушные змеи, изобретённые в Китае во II веке до нашей эры, к тому времени знали уже и у нас, и в Европе, а наш великий Ломоносов использовал змеев при конструировании громоотводов. Но то, что на змее можно запустить человека, первым пришло в голову именно Можайскому.
Прежде чем начать строительство своего самолёта, Можайский провёл серию испытаний с воздушными змеями, которые тянула упряжка лошадей. На основании результатов этих испытаний были выбраны размеры самолёта, которые должны были обеспечить ему достаточную подъёмную силу.
Более того, Можайский неоднократно сам поднимался в воздух на таких змеях, став, таким образом, первым человеком, оторвавшимся от земли на летательном аппарате тяжелее воздуха. Так что говорить о том, что сам Можайский вовсе не летал, не совсем корректно. Хоть и на змеях, но Можайский всё-таки летал.
Результатом испытаний стала знаменитая формула, названная впоследствии формулой Можайского:
Однако Можайский задался целью создать аппарат, пригодный для самостоятельного полёта, и следующим этапом, предваряющим полёт человека на таком аппарате, стала постройка действующей модели.
И вот в один из пасмурных осенних дней 1876 года в петербургском манеже собралась публика, весьма далекая от верховой езды. Под прицелом тысячи глаз Можайский подошел к длинному столу и опустил на него какое-то странное сооружение, установленное на колесики. Оно легко тронулось с места, добежало до края стола и, набирая высоту, взлетело в воздух.
Это был первый, хотя и беспилотный, аппарат тяжелее воздуха, приводимый в движение собственным двигателем - в носовой части летательной машины был укреплен четырехлопастный воздушный винт, приводимый в движение пружиной. За кормой аппарата находились рули - вертикальный и горизонтальный.
Газета «Кронштадтский вестник» в своем номере от 12 января 1877 года восторженно писала: «Изобретатель весьма верно решил давно стоявший на очереди вопрос воздухоплавания. Аппарат при помощи своих двигательных снарядов не только летает, бегает по земле, но может и плавать. Быстрота полета аппарата изумительная; он не боится ни тяжести, ни ветра и способен летать в любом направлении».
После этих успешных опытов Можайский приступает к разработке проекта большого летательного аппарата. В январе 1877 года по распоряжению военного министра графа Милютина была образована комиссия из специалистов-ученых для рассмотрения проекта.
Комиссия, в составе которой был Д.И. Менделеев, одобрила проект летательною аппарата Можайского и возбудила ходатайство об отпуске необходимых средств для дальнейших исследовательских работ.
Модель самолёта А.Ф. Можайского, Государственный Политехнический музей (г. Москва)
Можайский произвел все требуемые расчеты и, обосновав возможность и необходимость постройки аэроплана в натуральную величину, представил докладную по этому вопросу в Главное инженерное управление - Была назначена вторая комиссия, на этот раз состоявшая из немцев: генералов Паукера и Гериа, полковника Ванденберга и др., которая неожиданно для изобретателя отметила, что проект его сделан на совершенно непонятных для членов комиссии «иных основаниях», чем хотела бы комиссия. Сам же генерал-лейтенант Паукер считал, что аппарат Можайского не годится для военного ведомства по той причине, что не машет крыльями и не может взлетать и садиться вертикально.
Однако сам Можайский, несмотря на все преграды и препятствия, продолжает работу над своим изобретением. Обратившись за помощью к адмиралу Лесовскому, Можайский получает материальную поддержку от морского министерства.
Взамен министерство потребовало его возвращения на военно-морскую службу, присвоив, правда, при этом чин капитана первого ранга.
По совету адмирала Лесовского Можайский выезжает в Америку для заказа паровых машин собственной конструкции, необходимых для его самолета. Однако для американской фирмы «Хоресгофф» технические требования на изготовление паровых машин оказались слишком жесткими. Фирма просила у Можайского оставить чертежи паровой машины на длительный срок, чтобы обдумать, как построить такую машину. Русский изобретатель отказался это сделать, полагая, что ушлые американцы изготовят такую машину без его ведома и продадут на сторону. На обратном пути на родину Можайский передал свой заказ английской фирме «Арбекер-Хамкенс».
Как и следовало ожидать, изготовление паровых машин за границей привело к разглашению секрета. В журнале «Engineering» за май 1881 года были помещены чертежи и дано описание паровых машин Можайского, приведена основные характеристики двигателя. При этом редакция особо подчеркивала, что машины построены «для капитана Можайского из русского императорского флота, который намерен их использовать для летательных машин».
Так изобразил полёт самолёта Можайского лётчик и художник Константин Арцеулов.
Самолёт-моноплан Можайского строился в 1880-82 годах на Красносельском военном поле вблизи лагеря Николаевского кавалерийского училища и был готов к середине июля 1882 года.
Воздухоплавательный снаряд Можайского имел все пять основных частей современного самолета: силовую установку (паровые машины и винты), фюзеляж, неподвижное крыло (моноплан), хвостовое оперение (стабилизатор, рули высоты и киль) и шасси, а в аэроплане братьев Райт, которым приписывают изобретение аэроплана, имелось всего только две части современного самолета (силовая установка и крыло).
Испытание самолета проводилось 20 июля 1882 года под управлением механика Ивана Голубела. После разбега со специального наклоненного помоста самолет поднялся в воздух и со скоростью около 45 км/ч пролетел по прямой над полем около ста саженей . Затем самолёт вдруг стал крениться и задел крылом за землю, при этом крыло сломалось.
Факт полёта в те дни никто не смел отрицать, но факт аварии и поломки охладил интерес военных к изобретению Можайского, и Россия лишилась авиационного приоритета.
Сейчас пишут, что при такой мощности паровых машин самолёт Можайского не мог бы не только взлететь, но даже просто осуществлять горизонтальный полёт. Да, действительно, взлететь при помощи английских двигателей аппарат сам таки не смог. Поэтому для взлёти и был сооружен наклонный помост. Братья Райт, как известно, тоже использовали для взлёта катапульту. При помощи этого помоста самолёт Можайского и удалось разогнать до взлётной скорости, а дальше произошло то, чего нынешние теоретики не учли - самолёт полетел, используя экранный эффект. Ведь если высота полёта не превышает длины хорды крыла, между крылом и поверхностью земли или воды создаётся динамическая воздушная подушка, а для полёта с ее использованием требуется значительно меньше мощности.
Аппарат Можайского, как известно, имел 14,2-метровую хорду, а поскольку, накренившись, он задел крылом землю, то, следовательно, летел на высоте меньше половины размаха крыла. Размах крыла тоже известен. Он составлял 22,8 метра. Следовательно, воздухоплавательный снаряд летел на высоте не более 11,4 метра, что никак не превышает хорды крыла. Таким образом, аппарат Можайского стал, кроме всего прочего, ещё и первым в мире экранопланом.
Талантливому русскому конструктору бесспорно принадлежит первенство в изобретении аппарата» покорившего воздушную стихию» спроектированного и построенного им на основании им же самим созданной элементарной теории полета, являвшейся для того времени вполне научно обоснованной. Многие положения, высказанные в свое время А.Ф. Можайским, в дальнейшем были подтверждены и развиты отцом русской авиации профессором Жуковским.
2. Русский моряк А.Ф. Можайский
моряк можайский самолет авиастроитель
В годы обучения А.Ф. Можайского директором Морского кадетского корпуса был выдающийся русский мореплаватель, почетный член Петербургской академии наук И.Ф. Крузенштерн, который, кстати, и сам окончил Морской кадетский корпус. И.Ф. Крузенштерн привлек к преподаванию в корпусе крупнейших ученых: М.В. Остроградского, В.Я. Буняковского, Э. X. Ленца и других, поднял преподавание в корпусе на большую высоту. Закончив Морской кадетский корпус, А.Ф. Можайский в возрасте 16 лет в январе 1841 г. «вступил в службу в Балтийский флот» гардемарином.
На флоте А.Ф. Можайский провел большую часть своей трудовой жизни. В 1849 г. он, сдав экзамен, был произведен в лейтенанты, а через 10 лет - в капитан-лейтенанты. За эти годы молодой морской офицер проделал множество кампаний, плавал на парусных фрегатах «Мельпомена» и «Ольга», на шхунах «Радуга» и «Метеор», на кораблях «Ингерманланд» и «Память Азова», на пароходах «Грозящий», «Усердный» и «Храбрый». В начале октября 1853 г. А.Ф. Можайский на 52-пушечном фрегате «Диана» отправился в почти полуторагодичное кругосветное плавание.
Выйдя из Кронштадта, «Диана» направилась в Копенгаген, а оттуда через Немецкое море вышла в Атлантический океан, пересекла его и прибыла в Рио-де-Жанейро. Далее «Диана» обогнула мыс Горн, вышла в Тихий океан и пересекла его с юга на север, прошла проливы Матемай, Сангарский, Татарский, Константиновский, плавала в Японском море и посетила ряд портов Японии. В январе 1855 г. у берегов Японии в результате землетрясения фрегат потерпел крушение и затонул. А.Ф. Можайский на коммерческом бриге вернулся в Россию, плавал некоторое время командиром флотилии Амурского лимана, а затем вернулся на Балтийское море, где продолжал службу на пароходах «Смелый» и «Гремящий».
Эти годы оказались очень плодотворными для будущей деятельности А.Ф. Можайского, дав ему, в частности, основательные знания теории и практики паровых машин. В 1858 г. А.Ф. Можайский получил неожиданное приказание принять участие в экспедиции в Хиву. В послужном списке А.Ф. Можайского дана краткая, но исчерпывающая хронология этой трудной и интересной экспедиции: «В 1858 г. под начальством флигель-адъютанта полковника Игнатьева выступил из Оренбурга с миссиею 15 мая и следовал через Киргизскую степь через большое Эмбенское укрепление к урочищу Иссель Чагых и далее по западному берегу Аральского моря до урочища Аксуат, куда миссия прибыла 20 июня; 21 миссия перешла к Ай-Бусарскому заливу к урочищу Урге, откуда переправлялась через Ай-Бушо по 25 июня и вступила в Хивинские пределы; с 27 по 28 движение по городу Кунграду; 30 был отправлен флигель-адъютантом Игнатьевым на Хивинской лодке по Талдынскому рукаву Аму-Дарьи к устью его навстречу Аральской флотилии, но, не застав оную там, возвратился в Кунград и оставался на пароходе «Перевский» с 9 по 20 июля; 21 июля отправился на Хивинских лодках с подарочными вещами вверх по Аму-Дарье и каналу Полвал-Ато от города Кунграда до Хивы, куда прибыл 1 августа и находился до 30 августа; 31 августа выступил с миссиею из Хивы; 1, 2 и 3 сентября миссия переправилась через Дарью близ города Жанки, потом пошла по правому берегу Аму-Дарьи к границе Бухарского ханства, к урочищу Кукеропли, куда прибыли 9 сентября; с 10 по 22 сентября миссия шла от урочища Кукеропли в Бухарских пределах через пески Кизых-Куш и город Кара-Куль в город Бухару.
Из Бухары миссия тронулась в обратный путь 31 октября и, пройдя Бухарские горы, пески Кизых-Куш, Ялы-Дарью и Кузань-Дарью, прибыла в форт №1 по реке Сыр-Дарья 22 ноября; из форта №1 миссия выступила 1 декабря и, пройдя через Уральское укрепление и Карабутский форт, прибыла в Орскую крепость 27 декабря, а 10 января в Оренбург».
Перед экспедицией была поставлена задача провести широкие географические исследования Арало-Каспийской низменности, в программу которых входило также изучение Аральского моря и бассейна Аму-Дарьи. Для проведения этих работ нужен был хорошо образованный и энергичный моряк. Таким человеком и был А.Ф. Можайский. Он прекрасно справился с возложенной на него задачей. «За отлично усердную службу и труды, оказанные во время экспедиции в Хиву», он был награжден орденом Владимира 4-й степени. Кстати, это была не первая награда. До этого он уже был отмечен орденом Станислава 2-й степени, бронзовой медалью на Андреевской ленте и двумя бриллиантовыми перстнями.
В 1860 г. А.Ф. Можайский был направлен в Финляндию, в расположенный на берегу Ботнического залива город Бьёрнеборг, как тогда на шведский манер назывался финский город Пори. В этом небольшом, но промышленно развитом центре находились судостроительные верфи, на которых строился винтовой клипер «Всадник». А.Ф. Можайский, как опытный морской офицер, хорошо знающий паромашинные силовые установки, должен был руководить монтажом паровой машины и всех механизмов судна. Эта работа, безупречно выполненная А.Ф. Можайским, оказалась для него хорошей школой.
Теперь его знания паровых двигателей, ограниченные раньше преимущественно вопросами эксплуатации, значительно расширились. Он более основательно изучил их конструкцию, овладел техникой сборки, наладки и регулирования. Назначенный командиром «Всадника», он был не только первоклассным офицером, но и прекрасным инженером, специалистом в области паровых машин.
В 1862 г. А.Ф. Можайский был временно уволен из флота. Он получил длительный отпуск в связи с сокращением личного состава флота, которое вынуждена была проводить Россия после поражения в Крымской войне. А.Ф. Можайский был назначен «кандидатом при мировом посреднике 2 участка Грязовецкого уезда Вологодской губернии», обязанностью которого являлось введение «Положения от февраля 1861 г.».
В Вологодской губернии А.Ф. Можайский женился на молодой помещице Любови Дмитриевне Кузьминой, которая в 1863 г. родила сына Александра и в 1865 г. - Николая. Вслед за рождением второго сына Любовь Дмитриевна умерла. В этот период А.Ф. Можайский начал свои подготовительные работы к созданию самолета. В свое время он много наблюдал полеты птиц, видел, как они разбегаются, взлетают, парят, как планируют, садятся. Все это давало ему богатую пищу для размышлений. Изучив специальную литературу о полете птиц, А.Ф. Можайский приступил к созданию первого своего летательного аппарата. Это был обыкновенный воздушный змей, какие запускают ребята. Лишь размеры змея были другие. А.Ф. Можайский все увеличивал их, и в конце концов изготовил змей, на котором ему дважды удалось подняться и летать.
Из этих полетов А.Ф. Можайский сделал вывод о больших возможностях неподвижного (не машущего) крыла в качестве источника подъемной силы. Этот вывод имел далеко идущие последствия и позволил перейти к следующему этапу, к разработке схемы летательного аппарата тяжелее воздуха с воздушным винтом, т.е. самолета. В те годы в разных странах, в том числе и в России, горячо обсуждался вопрос о возможности управляемых полетов на аппаратах тяжелее воздуха; многие, даже крупные ученые, отрицали такую возможность - слишком смелой была эта идея. Но вот в 1870 г. знаменитый русский ученый академик М.А. Рыкачев провел опыты по определению подъемной силы винта, вращаемого в воздухе. Результаты были опубликованы в «Морском сборнике» в 1871 г. Из этих опытов неопровержимо следовало, что можно поддерживать в воздухе машину с помощью винта, приводимого во вращение этой же машиной.
А.Ф. Можайский решительно и бесповоротно делает свой выбор: будущее авиации принадлежит самолету. Надо его создавать.
. Первый русский самолёт Можайского
Во многих изданиях советской эпохи утверждается, что создать первый самолёт удалось не братьям Райт, а отставному русскому моряку, контр-адмиралу А.Ф. Можайскому. На деле же сегодня весьма спорными представляются попытки представить самолет Можайского первым среди аппаратов такого рода.
Проводя свои эксперименты с 1856 года, Можайский в 1876 г. приступает к детальной разработке проекта своего летательного аппарата в натуральную величину.
Так как сооружение подобного самолёта требовало немалых денежных средств. Можайский неоднократно обращается в военное министерство и непосредственно к Александру III за помощью. Но поддержка оказывалась лишь в нескольких случаях.
В первый раз (в конце 1876 года) ему было выделено 3 тысячи рублей комиссией под председательством Д.И Менделеева. В заключении комиссии было указано, что изобретатель «в основание своего проекта принял положения, признаваемые ныне за наиболее верные и способные повести к благоприятным конечным результатам».
В том же 1877 году изобретатель составил «Программу опытов над моделями летательного аппарата». Весьма примечательным в ней был пункт об испытании действий особых «маленьких площадей на задней части крыльев». Вероятно, изобретатель считал необходимой установку на самолёте элеронов или, иначе говоря, органов поперечной устойчивости и управляемости самолета.
Сведений о воплощении этой идеи на натурном аппарате не найдено.
ноября 1881 г. Департамент торговли и мануфактур выдал Можайскому первый в России патент на летательный аппарат. Из приложенного описания и чертежей следовало, что «воздухолетательный снаряд состоит из следующих главных частей: крыльев, помещенной между ними лодки, хвоста, тележки с колёсами, на которую поставлен весь снаряд; машины для вращения винтов и мачт для укрепления крыльев. Крылья снаряда делаются неподвижными. Хвост состоит из плоскостей горизонтальной и вертикальной… Лодка служит для помещения машин, материалов для них, груза и людей. Тележка с колёсами… служит для разбега летательного снаряда по земле перед его подъёмом…».
Таким образом, говоря современным языком, первый русский самолёт представлял собой расчалочный моноплан с крылом малого удлинения, двумя толкающими и одним тянущим винтом, с фюзеляжем в виде лодки.
Основная проблема для Можайского заключалась в двигателях. Заинтересовавший его сперва двигатель внутреннего сгорания Брайтона, демонстрировавшийся в то время в Америке, не оправдал ожиданий: он с трудом запускался, был ненадёжен и гораздо массивнее паровых машин. Поэтому Можайский дал заказ на изготовление двух паровых машин в Англии по разработанному им проекту (и также получил на это средства в размере 2500 рублей).
Это были двухцилиндровые вертикальные паровые машины компаунд облегченной конструкции. Одна из машин развивала мощность в 20 л.с. при 300 об/мин. Вес ее был 47,6 кг. Другая машина имела мощность в 10 л.с. при 450 об/мин. Вес ее составлял 28,6 кг. Пар в машины поступал от прямоточного котла весом 64,5 кг. Топливом служил керосин.
Коленчатые валы и поршневые штоки машин для уменьшения веса были сделаны пустотелыми. Получив машины, Можайский приступил к сборке самолета. При этом конструкция уже отличалась от заявленной в «привилегии». Так, основным материалом стали не стальные пластины, а сосновые бруски углового сечения. Винты с задних кромок крыла он переместил в прорези ближе к передней кромке, что позволило увеличить их диаметр. Переместил вперёд он и 20-сильную машину. Это изменило центровку самолёта, сделав её более передней.
Картина «Взлет самолета», построенного А.Ф. Можайским, совершенного 20 июля 1882 г. в Красном Селе около Петербурга за два десятилетия до полета братьев Райт; в овале - портрет А.Ф. Можайского, представленная на выставке, посвященной создателю первого в мире самолета моряку Александру Федоровичу Можайскому, в Центральном доме-музее авиации и ПВО им. М.В. Фрунзе. 1949 г., Москва.
Наземные испытания самолёта Можайский проводил на протяжении нескольких лет, начиная с 1882 года, благо военным ведомством для этих целей был отведён участок под Петербургом «для проведения опытов».
Часто высказывается мнение, что полет самолета Можайского произошел 20 июля 1882 года. Однако прямыми доказательствами эта дата не подтверждается.
Вероятнее предполагать, что полет произошел летом 1883, или даже летом 1885 года. К этому времени сам Александр Федорович просил создать комиссию из членов Русского технического общества. Такая комиссия под председательством М.А. Рыкачева собиралась. Она ознакомилась с самолетом и в решении, подписанном 22 февраля 1883 года, отметила, что первый русский самолет Можайского «уже почти готов». Вместе с тем, она указала на недостаточную мощность силовой установки на самолете и «рекомендовала соотношение подъемной силы к силе сопротивления принять равным 3.7, вместо 9.6, (как было заявлено изобретателем), в связи с чем потребная мощность двигателей определялась в 75 лошадиных сил, а не 30». Продувки в ЦАГИ показали, что комиссия М.А. Рыкачева гораздо реальнее оценивала характеристики «прибора», нежели сам автор проекта.
В июле (до сих пор точно не установлено, какого года. В исследованиях указывается отрезок времени с 1882 по 1885 гг.) Можайский попытался поднять самолет в воздух, в присутствии представителей военного ведомства и Русского технического общества. Пилотировал механик И.Н. Голубев. Во время разбега по горизонтально положенным деревянным рельсам самолет накренился и поломал крыло. Тем не менее, до сих пор периодически появляются утверждения, будто первый самолет Можайского оторвался от земли. Сообщения этого рода впервые появились в газете в 1909 году, были повторены в статье о Можайском в «Военной энциклопедии» 1916 г., и затем широко запущены в оборот в конце 1940-х - начале 1950-х годов.
Мнение о совершённом полёте самолёта сложилось также благодаря свидетельствам очевидцев, отыскиваемых различными авторами в архивах. Существует также гипотеза о полёте, который мог бы быть осуществлён при существовавших 20 июля погодных условиях. Но так как точная дата полёта до сих пор не установлена, все эти сведения следует признать лишь гипотетическими.
Испытания модели самолёта, проведённые в 1979-1981 гг. в ЦАГИ, показали, что первый самолёт в принципе был неспособен подняться в воздух - не хватало тяги. Следует заметить, что после первых неудачных опытов Можайский заказывает более мощные двигатели на Обуховском сталелитейном заводе. С этими новыми двигателями по заключению ЦАГИ, сделанному в 1982 году, мощности было бы вполне достаточно для взлета. Оба новых двигателя Можайского были готовы лишь в начале 1890 года. Их вместе с двумя первыми машинами, снятыми с самолета после его испытания, перевезли на Балтийский завод, где они и хранились на складе. Однако установить новые, более мощные машины и испытать их не удалось Можайскому - он умер в марте 1890 года.
После смерти изобретателя его самолет долгие годы стоял под открытым небом в Красном селе и, после того как военное ведомство отказалось его купить, был впоследствии разобран и перевезен в имение Можайских близ Вологды.
4. Наследие А.Ф. Можайского
марта исполнилось 190 лет со дня рождения Александра Федоровича Можайского, контр-адмирала, мореплавателя, русского исследователя и изобретателя в области создания летательных аппаратов, передает пресс-служба Космических войск РФ.
Впервые сконструировал самолет с неподвижным крылом относительно корпуса, силовая установка самолета - две паровые машины. Первым отошел от идеи создания машин с машущими крыльями. А 130 лет спустя, в марте 1955 года, «главной кузнице военно-космических кадров» было присвоено имя А.Ф. Можайского.
Свой без малого трехсотлетний путь академия начала в 1712 г., когда указом Петра I была создана Инженерная школа, ставшая первым в России военно-учебным заведением с законченным циклом инженерного образования.
Академия сегодня - одно из крупнейших военно-учебных заведений Министерства обороны Российской Федерации, которое готовит офицеров с высшим военно-специальным образованием для Космических войск, других видов и родов войск Вооруженных Сил по 30 специальностям. Возглавляет «главный космический вуз» доктор технических наук генерал-лейтенант Александр Ковалев, ветеран космодрома Байконур.
Успешному решению стоящих перед академией задач способствует ее высокопрофессиональный профессорско-преподавательский состав. В академии работает 40 заслуженных деятелей науки РФ, более 20 сотрудников являются действительными членами или членами-корреспондентами международных академий и академий РФ. Всего же в учебном процессе участвует более 80 докторов и 600 кандидатов наук, более 70 профессоров, свыше 300 доцентов и 80 старших научных сотрудников. Среди них, прошедшие школу космодромов генералы и офицеры В.А. Булуков, В.В. Гладченко, Е.М. Рудой, П.А. Сечкин. А.Л. Яковлев и многие другие, передающие свой опыт очередному поколению космических войск. Мощной опорой для подготовки кадров высшей квалификации выступают созданные здесь 32 научные школы и 13 постоянно действующих научно-технических семинаров.
Наиболее весомым техническим достижением академии в последние годы явилось создание собственной орбитальной группировки малых космических аппаратов (МКА) «Можаец». Оно позволило существенно повысить эффективность образовательного процесса и военно-научной работы. В настоящее время первую в отечественной истории группировку научно-образовательных космических аппаратов учебного заведения составляют два аппарата академии, выведенных на околоземную орбиту с космодрома «Плесецк». Это малые космические аппараты «Можаец-3», запущенный 28 ноября 2002 года, и «Можаец-4» (запущен 27 сентября 2003 г.). Оба пуска осуществлены боевыми расчётами космодрома.
В январе с.г. РН «Космос-3М» с космодрома «Плесецк», в честь 250-летия Московского государственного университета, был запущен научно-образовательный КА «Университетский - Татьяна», на борту которого установлена и успешно функционирует аппаратура Научно-исследовательского института ядерной физики МГУ имени М.В. Ломоносова и аппаратура ВКА имени А.Ф. Можайского.
Для наращивания группировки в 2005 году планируется запуск ещё двух аппаратов этой серии: «Можаец-5» и спутник МГТУ им. Баумана «Бауманец».
Известно, что одним из наиболее перспективных путей обучения курсантов действиям в условиях, максимально приближенных к практике деятельности войск, является применение тренажерных систем и комплексов. Таким коллективным тренажером является учебный комплекс управления космическими аппаратами. Его создание стало одним из наиболее важных научных результатов последних лет, нашедших воплощение в учебном процессе академии. Этот комплекс родился в результате поиска новых путей организации всех видов занятий, которые позволили бы повысить эффективность подготовки курсантов по должностному предназначению. В состав комплекса управления входят учебно-исследовательский центр управления космическими аппаратами, размещенный на территории академии, и учебно-исследовательский отдельный командно-измерительный комплекс, расположенный в загородном учебном центре.
При непосредственном участии курсантов развернуто необходимое техническое и разработано методическое, информационное и программное обеспечение, составляющее основу автоматизированных рабочих мест начальников и инженеров дежурных расчетов.
Занятия на объектах комплекса управления позволяют в ходе практик, стажировок, тактико-специальных занятий и учений прививать будущим офицерам навыки по решению задач управления космическими аппаратами в условиях, максимально приближенных к реальным. Во время занятий курсанты осуществляют обмен информацией о состоянии наземных средств и бортовых систем реальных космических аппаратов, формируют командно-программную информацию, предназначенную для передачи на борт.
Одной из продуктивных форм занятий на средствах комплекса стало проведение учебного дежурства курсантами старших курсов. За время существования комплекса курсантами подготовлено и проведено свыше 250 сеансов управления МКА, получен и обработан большой объём научной, навигационной и телеметрической информации. Эта информация используется при курсовом и дипломном проектировании, при подготовке конкурсных работ, в изобретательской и рационализаторской работе.
Опыт учебного дежурства показал несомненное повышение качества профессиональной подготовки специалистов. Повысилась успеваемость курсантов выпускных курсов по профилирующим дисциплинам. Возросли интерес к специальности и успеваемость курсантов младших курсов. Отзывы из войск подтверждают, что уровень профессиональной подготовки выпускников, прошедших через учебное дежурство, соответствует предъявляемым требованиям, а сроки ввода в строй выпускников по тем должностям, которые «отрабатывались» в ходе несения учебного дежурства, сократились.
«Можайка» - единственный ВУЗ - участник и дипломант четырех международных авиационно-космических салонов. На выставках достижений народного хозяйства новизна и качество разработок отмечены 185 медалями и 485 дипломами.
Учеными ВКА совершено 2 научных открытия, подано более 19000 заявок на изобретения, получено более 7000 авторских свидетельств и патентов, внедрено в войсках, промышленности и в учебном процессе свыше 55000 рационализаторских предложений.
Ряд выпускников академии ныне занимают руководящие должности в Космических войсках, а также в государственных и административных органах власти. Среди них: генерал-полковник Владимир Поповкин - командующий Космическими войсками, выпускник 1-го факультета академии генерал-лейтенант Леонид Баранов возглавляет космодром «Байконур», первый космонавт Космических войск - Герой России, полковник Юрий Шаргин. А генерал-лейтенант запаса Борис Калиничев возглавляет правительство Ставропольского края.
В ознаменование юбилея в академии учреждена памятная медаль, которой в ходе торжественного митинга личного состава и ветеранов вуза были награждены представители командования, профессорско-преподавательского состава. Кроме того, медалью Минобороны России «За воинскую доблесть» II степени награжден курсант Анатолий Тучков, проявивший мужество и самоотверженность при задержании вооруженного преступника.
Заключение
Американцы братья Райт совершили свой полёт в декабре 1903 года. Как считается, с того дня и началась история авиации. Но первый в мире самолет был построен и испытан русским конструктором А.Ф. Можайским на двадцать лет раньше. А.Ф. Можайский родился 9 марта 1825 г. в семье потомственного моряка, окончил Морской кадетский корпус в 1841 г. ходил по Балтийскому и Белому морям. В 1863 г. был уволен в отставку в связи с вынужденным сокращением численности флота после Крымской войны, но в 1879 г. вновь зачислен на военную службу в чине капитана 1 ранга и направлен в Морской кадетский корпус. В июле 1882 г. Можайскому присвоено звание генерал-майора. Позднее Можайскому было присвоено звание контр-адмирала. Над проектом летательного аппарата тяжелее воздуха Можайский работал с 1876 г.
Всё началось с того, что он начал тщательно наблюдать за полётами птиц и воздушных змеев. Проведя большое количество расчётов, исследований и экспериментов, в сентябре 1876 г. Можайский построил первую летающую модель самолета. Его консультировали крупнейшие русские учёные. Можайский открыл один из законов аэродинамики: для возможности полёта «существует некоторое отношение между тяжестью, скоростью и величиной плоскости».
В начале 1877 г. Можайский обратился к воздухоплавательной комиссии военного министерства с просьбой выделить ему необходимые средства для дальнейших опытов. Для рассмотрения проекта Можайского была образована особая комиссия, в состав которой вошли крупнейшие представители русской науки и техники. Благодаря поддержке Д.И. Менделеева было решено отпустить изобретателю 3000 рублей на дальнейшие работы. Можайский получил лишь часть обещанной суммы, но построил новую модель самолета. Весной 1878 года он обратился в Главное инженерное управление с просьбой выделить на строительство аэроплана около 19 тысяч рублей. Комиссии были представлены подробные чертежи самолета, расчёты и пояснительная записка. Самолёт, по замыслу Можайского, предназначался для бомбардировки и разведывательных полётов. В состав комиссии входили иностранцы, комиссия усомнилась в полезности проекта Можайского и отказала в выделении денег.
Можайский продолжил работать над своим аппаратом на деньги частных лиц, понимавших значение этих опытов, и в 1881 г. запатентовал его. Это был патент (как его именовали, привилегия) на первый в мире самолёт. Несколько раз Можайский обращался к правительству с ходатайством о денежной помощи, но ему отказывали. И всё-таки летом 1882 г. аппарат был готов к испытаниям. Испытания самолета Можайского проводились в условиях большой секретности в Красном Селе под Петербургом 20 июля 1882 г. Самолет, набрав необходимую скорость, поднялся в воздух, пролетел несколько секунд и сел, при этом было повреждено крыло. Была практически доказана возможность полета человека на аппарате тяжелее воздуха. Изобретение А.Ф. Можайского было объявлено военной тайной, но никакой помощи изобретатель по-прежнему не получал. Над совершенствованием своего аппарата Можайский трудился до последних дней.
После смерти изобретателя его самолет долгие годы стоял, разрушаясь, под открытым небом в Красном Селе, а затем был перевезен в имение Можайских под Вологдой. Сарай, в котором стоял самолет, сгорел, и машина-реликвия погибла в огне. Имя Можайского в царской России было забыто, и только советские историки вспомнили о нём.
А.Ф. Можайский похоронен в Санкт-Петербурге на Смоленском кладбище (нужно пройти по Казанской дорожке до её пересечения с Благовещенской и, стоя спиной к церкви, сделать 50 шагов вправо).
После смерти изобретателя его самолет долгие годы стоял под открытым небом в Красном селе и, после того как военное ведомство отказалось его купить, был впоследствии разобран и перевезен в имение Можайских близ Вологды.
И если во Франции «Авион III» Адера (аэроплан со складывающимися крыльями постройки 1897 г.) сумели сохранить как реликвию, то российские чиновники под давлением иностранцев сделали все для того, чтобы от изобретения Можайского не осталось и следа. Даже имя изобретателя оказалось незамеченным и непризнанным в царской России.
Основываясь на опытах А.Ф. Можайского, русские инженеры-конструкторы создали в 1913 г. на Балтийском заводе в Петербурге тяжелый самолет «Русский витязь». Вслед за ним в 1914 г. была построена серия самолетов типа «Илья Муромец» улучшенной конструкции. Это был первый в мире тяжелый многомоторный бомбардировщик с моторами, расположенными в крыле. Исключительным по своим качествам оказался самолет-гигант «Святогор», спроектированный в 1915 г. конструктором В.А. Слесаревым.
Наш народ свято хранит память об А.Ф. Можайском - родоначальнике авиации. Его имя записано на страницах истории рядом с именами талантливейших людей нашей страны, завоевавших приоритет отечественной мысли в самых различных областях науки и техники.
Список литературы
1.Александр Федорович Можайский - создатель первого российского самолета [Электронный ресурс]: http://www.avia-prad.ru/avia1.php
2.В. Малков. У села Можайского // Вологодский комсомолец. - 1979.
Крылов В.Я. Александр Федорович Можайский. - Л.: Молодая гвардия, 1951.
Люди в авиации. Можайский Александр Федорович [Электронный ресурс]: http://www.mvdv.ru/zhukovsky/people/mozhaysky.htm
Н. Черемных, И. Шипилов А.Ф. Можайский - создатель первого в мире самолета. - М.: Воениздат, 1955 г. - 208 с.
Строителев К.С. Русский моряк А.Ф. Можайский - изобретатель первого в мире самолета [Электронный ресурс]: http://www.navy.ru/history/b-mozhaisky.htm
Шипилов И.Ф Самолет - русское изобретение. Стенограмма публичной лекции. Москва, издательство «Правда», 1949 г.
Ю. Никулин. Александр Федорович Можайский. - Вологда, 2006
Ю. Арсеньева. Любовь // Русский Север. - 1996.
Шавров В.Б. История конструкций самолетов в СССР до 1938 г. −3-е изд, исправл. - М.: Машиностроение, 1985 г.
Александр Федорович Можайский - создатель первого российского самолета
Путь к осуществлению мечты о полете человека в воздухе был чрезвычайно трудным. Только благодаря усилиям многих выдающихся ученых и инженеров XIX и XX веков полет человека на летательном аппарате тяжелее воздуха из мечты, волновавшей умы в течение многих столетий, превратился в практическую реальность, а ныне даже стал будничным делом.
Наш выдающийся соотечественник, замечательный ученый и инженер Александр Федорович Можайский построил первый в России самолет со специально изготовленными по его заказу паровыми машинами и воздушными винтами. Без необходимой материальной и моральной поддержки на протяжении более 30 лет А. Ф. Можайский вел изыскания - изучал аэродинамику и динамику моделей будущего летательного аппарата с помощью созданной им испытательной тележки, разрабатывал проекты самого аппарата и воздушных винтов для него, наконец, строил, испытывал и непрерывно совершенствовал первый в России самолет.
<Я желал быть полезным своему Отечеству>, - писал А. Ф. Можайский в одной из докладных записок. Его жизнь была подвигом человека большого мужества и гражданственности.
А. Ф. Можайский родился 9(21) марта 1825 г. После окончания Морского кадетского корпуса с 1841 по 1862 г. служил в военном морском флоте, участвовал в кругосветном плавании фрегата <Диана>. В 1882 г. вышел в отставку в чине генерал-майора (с 1886 г. - контр-адмирал).
А. Ф. Можайский скончался в 1890 г. в Петербурге. Поставив перед собой цель - создание самолета, А. Ф. Можайский вынужден был искать ответ на целый ряд проблемных для науки и техники середины XIX века вопросов, составляющих основу компоновки и свойств летательного аппарата тяжелее воздуха: каким образом должна создаваться подъемная сила, необходимая для уравновешивания веса самолета, как оптимальным образом определить площадь крыла и выбрать его форму, как обеспечить потребную тягу воздушных винтов и создать двигатель приемлемого веса, как обеспечить устойчивость и управляемость движения самолета?
Несколькими десятилетиями позднее благодаря работам выдающихся ученых-механиков, изобретению и энергичному совершенствованию двигателя внутреннего сгорания, созданию аэродинамических труб, сделавших возможным накопление обширных экспериментальных материалов, конструкторы самолетов смогли получать достоверные ответы на эти и другие вопросы, выполняя вместе с учеными огромный объем изысканий. А. Ф. Можайский был лишен всех этих возможностей; безгранично увлеченный и преданный своей идее, он самостоятельно выполнял многочисленные экспериментальные исследования, сам конструировал и строил самолет, воздушные винты, искал подходящие двигатели.
Широкая эрудиция А. Ф. Можайского, его богатый опыт моряка, плававшего на парусных и винтовых судах, наблюдение за полетом птиц, его многолетние систематические опыты с летающими моделями и моделями воздушных винтов на тележке, опыты со змеем-планером, а также изучение материалов исследований его предшественников помогли ему создать рациональную компоновку самолета-моноплана с паровыми машинами, вращающими воздушные винты.
<Привилегия, выданная из Департамента торговли и мануфактур капитану 1-го ранга А. Ф. Можайскому, на воздухолетательный снаряд> 3 ноября 1881 г. - первый в России патент на летательный аппарат - этот наиболее полный из дошедших до нас документов свидетельствует, что Можайским была применена компоновка самолета-моноплана, основные элементы которой и спустя много десятилетий оставались традиционными, широко используемыми в практике самолетостроения.
Предшественникам А. Ф. Можайского, в первую очередь Кейли и Хенсону со Стрингфеллоу, дю Тамплю, Пено, принадлежат важные заслуги в изучении летающих моделей, вопросов устойчивости и в разработке многих компоновок самолета. Однако результаты проведенных ими изысканий и разработок носили главным образом качественный характер и не могли быть положены Можайским в основу инженерных расчетов. Более того, в эти годы сама идея самолета, принцип создания подъемной силы были еще настолько далеки от общего признания, что одна из комиссий Военно-инженерного управления, рассматривавшая 15 июня 1878 г. проект А. Ф. Можайского, даже порекомендовала изобретателю обратиться к <подвижным> крыльям, т. е. в принципе переделать весь проект.
Несколько ранее, в январе 1877 г., другая комиссия, в которой приняли участие выдающиеся ученые Д. И. Менделеев и Н. П. Петров, положительно оценивавшие работы А. Ф. Можайского, в своем заключении на его предложение писала: <... по неимению некоторых существенных данных, не выработанных еще наукою, комиссия не может утвердительно сказать, осуществим ли на деле или нет проект г. Можайского. В то же время комиссия находит, что г. Можайский в основание своего проекта принял положения, признаваемые ныне за наиболее верные и способные повести к благоприятным конечным результатам...>.
Глубоко убежденный в правильности выдвинутых идей и рациональности предложенного им проекта, А. Ф. Можайский в 1881-83 гг. на Красносельском военном поле под Петербургом построил свой самолет. Самолет имел фюзеляж с деревянными ребрами, обтянутыми материей. К бортам фюзеляжа прикреплены были прямоугольные крылья, слегка выгнутые выпуклостью вверх. Все крыло и оперение были обтянуты тонкой шелковой материей, пропитанной лаком. Переплеты крыльев - деревянные (сосновые). Аппарат стоял на стойках с колесами (шасси). На самолете были установлены две паровые машины мощностью 20 и 10 л. с, построенные в Англии фирмой <Арбекер> по заказу А. Ф. Можайского. Из сопоставления всей совокупности имеющихся архивных документов и свидетельств современников можно сделать вывод, что в 1883-85 гг. конструктор занимался доводкой своего аппарата при наземных испытаниях, а во второй половине июля 1885 г. предпринял попытку летных испытаний, окончившуюся аварией. В дальнейшем, считая, что мощность его паровых машин недостаточна для <определившегося веса самолета>, А. Ф. Можайский заказал на Обуховском заводе два дубликата своей 20-сильной паровой машины, намереваясь довести мощность силовой установки до 60 л. с.
Судьба личного архива, расчетов, чертежей и других проектных материалов А. Ф. Можайского пока остается неизвестной.
А. Ф. Можайский - самоотверженный, преданный своей идее выдающийся ученый и инженер, построив первый в России самолет-моноплан с паровой машиной и воздушными винтами, в своих замыслах намного опередил возможности техники и науки.
На рубеже XX века многие ученые-механики обратились к изучению ведущих проблем, выдвигавшихся созданием летательных аппаратов нового типа.
В 1893-96 гг. успешно совершал полеты на сконструированных и построенных им планерах известный ученый-инженер О. Лилиенталь.
В 1897 г. Н. Е. Жуковский выступил с работой <О наивыгоднейшем угле наклона аэроплана>, в которой он показал, каким образом следует определять оптимальный угол атаки самолета для выполнения наиболее экономичного полета.
В 1905 г. Н. Е. Жуковский раскрыл механизм возникновения подъемной силы и вывел теорему, определяющую ее количественно, в своей знаменитой работе <О присоединенных вихрях>.
Решающее значение для всего последующего развития авиационной науки и техники имели работы Н. Е. Жуковского, С. А. Чаплыгина, Л. Прандтля и многих других ученых-механиков по теориям крыла, воздушного винта, пограничного слоя (1904, 1905, 1910 гг.). Этими исследованиями были заложены основы аэродинамики как науки.
Огромное значение для авиационной науки и практики имело создание аэродинамических труб - этого важнейшего устройства, применяемого ныне во всем мире для экспериментального определения основных аэродинамических характеристик будущих самолетов путем испытаний их моделей.
Только 20 лет спустя после подвига А. Ф. Можайского были накоплены минимально необходимые научные данные по аэродинамике, динамике полета и устойчивости. Благодаря прогрессу техники были созданы столь необходимые для самолетостроения легкие двигатели внутреннего сгорания. 17 декабрая 1903 г. в США братья Райт совершили свой подвиг - был поднят в воздух самолет с человеком на борту.
Русские конструкторы, продолжая дело, которому отдал более 30 лет жизни А. Ф. Можайский, напряженно работали над созданием отечественных конструкций самолета.
В начале XX столетия в России появились первые русские оригинальные конструкции самолетов с достаточно высокими летными характеристиками: военные <бимонопланы> Я. М. Гаккеля (1911-12 гг.); истребители И. И. Сикорского (1911-13 гг.); первенцы тяжелой авиации - четырехмоторные бомбардировщики Русско-Балтийского завода <Русский витязь> (1913 г.), <Илья Муромец> (1913-1914 гг.); <летающие лодки> конструкции Д. П. Григоровича (1915 г.). Однако только победа Великой Октябрьской социалистической революции открыла подлинно широкие возможности для развития авиации в нашей стране.
Значителен и исторически важен вклад А. Ф. Можайского - первого конструктора отечественного самолетостроения.
Морях Можайский в 1849 году получил чин лейтенанта .
С 1850 по 1852 год Александр Можайский на Балтийском море . В 1853-1855 годах - на фрегате «Диана» участвовал в дальнем походе Кронштадт -Япония . В 1855 году назначен на бриг «Антенор», который ходил по Балтийскому морю и охранял подступы к Финскому заливу от диверсионных набегов англо-французских кораблей.
В 1863 году Можайский ушёл в отставку в связи с вынужденным сокращением численности флота после Крымской войны . С 1869 по 1876 Можайский жил в поселке Вороновица Подольской губернии, расположенный в 20 км от Винницы .
В 1879 году Можайский был вновь зачислен на действительную военную службу в чине капитана 1 ранга и направлен в Морской кадетский корпус , где вёл курс морской практики.
В 1876 году Александр Можайский начал работать над проектом давно задуманного им летательного аппарата тяжелее воздуха . Во время службы в Морском корпусе Можайский, пользуясь консультацией крупнейших русских учёных, продолжал совершенствовать свой проект.
В июле 1882 года капитан 1 ранга Можайский был произведен в генерал-майоры с увольнением со службы «по домашним обстоятельствам».
…Производится:
в генерал-майоры:
Капитан 1-го ранга Можайский 1-й, с увольнением от службы, по домашним обстоятельствам, с мундиром и пенсионом по положению.
Главный начальник флота и Морского ведомства
Генерал-адъютант Алексей
ЦГАВМФ, отдел научно-справочной литературы, д. 820, л. 36
Впоследствии Можайский был произведен в контр-адмиралы .
20 июля 1882 года был испытан летательный аппарат его конструкции, однако многими исследователями дата и сам факт испытания считается выдуманным советскими историками.
Постройка первого русского самолёта
Самолёт Можа́йского - первый в России и один из первых в мире летательных аппаратов, предназначавшихся для подъёма человека. Был спроектирован и построен А. Ф. Можайским на собственные средства в последней четверти XIX века. Документов, непосредственно зафиксировавших ход испытаний самолёта Можайского, не сохранилось. В позднейших источниках рубежа XIX-XX веков указывается, что он потерпел аварию при попытке взлёта. Некоторые из них утверждают, что аппарат на короткое время оторвался от земли. В СССР неоднократно предпринимались попытки, основанные на скудных сведениях о техническом облике самолёта Можайского, установить (теоретически или экспериментально) его вероятные лётно-технические данные и ответить на вопросы о возможности совершения им установившегося полёта и об условиях, при которых он бы мог совершить взлёт. Эти исследования давали различные результаты. Согласно последним исследованиям, проведённым в ЦАГИ , развиваемая силовой установкой самолёта Можайского мощность была недостаточна для установившегося горизонтального полёта.
Награды
- В 1859 году за участие в Хивинской экспедиции и походе в Бухару награждён орденом Святого Владимира 4 степени.
- Во время Крымской войны Александр Фёдорович командовал Амурской флотилией из малых судов и 10-пушечным транспортом «Двина», за что был награждён орденом Святого Станислава II степени, а также бронзовой медалью на Андреевской ленте «В память войны 1853-1856 гг.»
Можайский в культуре
Память об А. Можайском
- Приказом НКО СССР № 0812 объявлено о создании на базе Ленинградского института инженеров ГВФ Ленинградской военно-воздушной академии Красной Армии (с 1955 г. - им. А. Ф. Можайского). Ныне это Военно-космическая академия имени А. Ф. Можайского в Санкт-Петербурге.
- В Вологодской области открыт Историко-мемориальный дом-музей А.Ф.Можайского в поселке Можайское
- Музей пионеров авиации и космонавтики имени А. Ф. Можайского (Красное Село, Санкт-Петербург)
- Памятник А. Ф. Можайскому установлен в Красном Селе
- именем Можайского названы улицы в городах Вологда , Казань , Красноярск , Ставрополь , Тверь , Ульяновск , Черкассы , Уссурийск и ряда других городах бывшего СССР .
- именем Можайского назван проезд и площадь в городе городе Кирове . На площади установлен самолёт-памятник АН-8
- именем А. Ф. Можайского названа формула - Уравнение существования летательного аппарата :
На Украине ежегодно в г. Запорожье проводятся Международные молодежные научно-технические чтения имени А.Ф. Можайского, участие в которых принимают представители предприятий авиационной отрасли.
Другие пионеры авиации
Напишите отзыв о статье "Можайский, Александр Фёдорович"
Примечания
Литература
Ссылки
- Шавров В. Б. − 3-е изд, исправл. - М .: Машиностроение, 1985.
Отрывок, характеризующий Можайский, Александр Фёдорович
Вдруг всё зашевелилось, толпа заговорила, подвинулась, опять раздвинулась, и между двух расступившихся рядов, при звуках заигравшей музыки, вошел государь. За ним шли хозяин и хозяйка. Государь шел быстро, кланяясь направо и налево, как бы стараясь скорее избавиться от этой первой минуты встречи. Музыканты играли Польской, известный тогда по словам, сочиненным на него. Слова эти начинались: «Александр, Елизавета, восхищаете вы нас…» Государь прошел в гостиную, толпа хлынула к дверям; несколько лиц с изменившимися выражениями поспешно прошли туда и назад. Толпа опять отхлынула от дверей гостиной, в которой показался государь, разговаривая с хозяйкой. Какой то молодой человек с растерянным видом наступал на дам, прося их посторониться. Некоторые дамы с лицами, выражавшими совершенную забывчивость всех условий света, портя свои туалеты, теснились вперед. Мужчины стали подходить к дамам и строиться в пары Польского.
Всё расступилось, и государь, улыбаясь и не в такт ведя за руку хозяйку дома, вышел из дверей гостиной. За ним шли хозяин с М. А. Нарышкиной, потом посланники, министры, разные генералы, которых не умолкая называла Перонская. Больше половины дам имели кавалеров и шли или приготовлялись итти в Польской. Наташа чувствовала, что она оставалась с матерью и Соней в числе меньшей части дам, оттесненных к стене и не взятых в Польской. Она стояла, опустив свои тоненькие руки, и с мерно поднимающейся, чуть определенной грудью, сдерживая дыхание, блестящими, испуганными глазами глядела перед собой, с выражением готовности на величайшую радость и на величайшее горе. Ее не занимали ни государь, ни все важные лица, на которых указывала Перонская – у ней была одна мысль: «неужели так никто не подойдет ко мне, неужели я не буду танцовать между первыми, неужели меня не заметят все эти мужчины, которые теперь, кажется, и не видят меня, а ежели смотрят на меня, то смотрят с таким выражением, как будто говорят: А! это не она, так и нечего смотреть. Нет, это не может быть!» – думала она. – «Они должны же знать, как мне хочется танцовать, как я отлично танцую, и как им весело будет танцовать со мною».
Звуки Польского, продолжавшегося довольно долго, уже начинали звучать грустно, – воспоминанием в ушах Наташи. Ей хотелось плакать. Перонская отошла от них. Граф был на другом конце залы, графиня, Соня и она стояли одни как в лесу в этой чуждой толпе, никому неинтересные и ненужные. Князь Андрей прошел с какой то дамой мимо них, очевидно их не узнавая. Красавец Анатоль, улыбаясь, что то говорил даме, которую он вел, и взглянул на лицо Наташе тем взглядом, каким глядят на стены. Борис два раза прошел мимо них и всякий раз отворачивался. Берг с женою, не танцовавшие, подошли к ним.
Наташе показалось оскорбительно это семейное сближение здесь, на бале, как будто не было другого места для семейных разговоров, кроме как на бале. Она не слушала и не смотрела на Веру, что то говорившую ей про свое зеленое платье.
Наконец государь остановился подле своей последней дамы (он танцовал с тремя), музыка замолкла; озабоченный адъютант набежал на Ростовых, прося их еще куда то посторониться, хотя они стояли у стены, и с хор раздались отчетливые, осторожные и увлекательно мерные звуки вальса. Государь с улыбкой взглянул на залу. Прошла минута – никто еще не начинал. Адъютант распорядитель подошел к графине Безуховой и пригласил ее. Она улыбаясь подняла руку и положила ее, не глядя на него, на плечо адъютанта. Адъютант распорядитель, мастер своего дела, уверенно, неторопливо и мерно, крепко обняв свою даму, пустился с ней сначала глиссадом, по краю круга, на углу залы подхватил ее левую руку, повернул ее, и из за всё убыстряющихся звуков музыки слышны были только мерные щелчки шпор быстрых и ловких ног адъютанта, и через каждые три такта на повороте как бы вспыхивало развеваясь бархатное платье его дамы. Наташа смотрела на них и готова была плакать, что это не она танцует этот первый тур вальса.
Князь Андрей в своем полковничьем, белом (по кавалерии) мундире, в чулках и башмаках, оживленный и веселый, стоял в первых рядах круга, недалеко от Ростовых. Барон Фиргоф говорил с ним о завтрашнем, предполагаемом первом заседании государственного совета. Князь Андрей, как человек близкий Сперанскому и участвующий в работах законодательной комиссии, мог дать верные сведения о заседании завтрашнего дня, о котором ходили различные толки. Но он не слушал того, что ему говорил Фиргоф, и глядел то на государя, то на сбиравшихся танцовать кавалеров, не решавшихся вступить в круг.
Князь Андрей наблюдал этих робевших при государе кавалеров и дам, замиравших от желания быть приглашенными.
Пьер подошел к князю Андрею и схватил его за руку.
– Вы всегда танцуете. Тут есть моя protegee [любимица], Ростова молодая, пригласите ее, – сказал он.
– Где? – спросил Болконский. – Виноват, – сказал он, обращаясь к барону, – этот разговор мы в другом месте доведем до конца, а на бале надо танцовать. – Он вышел вперед, по направлению, которое ему указывал Пьер. Отчаянное, замирающее лицо Наташи бросилось в глаза князю Андрею. Он узнал ее, угадал ее чувство, понял, что она была начинающая, вспомнил ее разговор на окне и с веселым выражением лица подошел к графине Ростовой.
– Позвольте вас познакомить с моей дочерью, – сказала графиня, краснея.
– Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, – сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном, совершенно противоречащим замечаниям Перонской о его грубости, подходя к Наташе, и занося руку, чтобы обнять ее талию еще прежде, чем он договорил приглашение на танец. Он предложил тур вальса. То замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой.
«Давно я ждала тебя», как будто сказала эта испуганная и счастливая девочка, своей проявившейся из за готовых слез улыбкой, поднимая свою руку на плечо князя Андрея. Они были вторая пара, вошедшая в круг. Князь Андрей был одним из лучших танцоров своего времени. Наташа танцовала превосходно. Ножки ее в бальных атласных башмачках быстро, легко и независимо от нее делали свое дело, а лицо ее сияло восторгом счастия. Ее оголенные шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен, ее плечи были худы, грудь неопределенна, руки тонки; но на Элен был уже как будто лак от всех тысяч взглядов, скользивших по ее телу, а Наташа казалась девочкой, которую в первый раз оголили, и которой бы очень стыдно это было, ежели бы ее не уверили, что это так необходимо надо.
Князь Андрей любил танцовать, и желая поскорее отделаться от политических и умных разговоров, с которыми все обращались к нему, и желая поскорее разорвать этот досадный ему круг смущения, образовавшегося от присутствия государя, пошел танцовать и выбрал Наташу, потому что на нее указал ему Пьер и потому, что она первая из хорошеньких женщин попала ему на глаза; но едва он обнял этот тонкий, подвижной стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову: он почувствовал себя ожившим и помолодевшим, когда, переводя дыханье и оставив ее, остановился и стал глядеть на танцующих.
После князя Андрея к Наташе подошел Борис, приглашая ее на танцы, подошел и тот танцор адъютант, начавший бал, и еще молодые люди, и Наташа, передавая своих излишних кавалеров Соне, счастливая и раскрасневшаяся, не переставала танцовать целый вечер. Она ничего не заметила и не видала из того, что занимало всех на этом бале. Она не только не заметила, как государь долго говорил с французским посланником, как он особенно милостиво говорил с такой то дамой, как принц такой то и такой то сделали и сказали то то, как Элен имела большой успех и удостоилась особенного внимания такого то; она не видала даже государя и заметила, что он уехал только потому, что после его отъезда бал более оживился. Один из веселых котильонов, перед ужином, князь Андрей опять танцовал с Наташей. Он напомнил ей о их первом свиданьи в отрадненской аллее и о том, как она не могла заснуть в лунную ночь, и как он невольно слышал ее. Наташа покраснела при этом напоминании и старалась оправдаться, как будто было что то стыдное в том чувстве, в котором невольно подслушал ее князь Андрей.
Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, с ее удивлением, радостью и робостью и даже ошибками во французском языке. Он особенно нежно и бережно обращался и говорил с нею. Сидя подле нее, разговаривая с ней о самых простых и ничтожных предметах, князь Андрей любовался на радостный блеск ее глаз и улыбки, относившейся не к говоренным речам, а к ее внутреннему счастию. В то время, как Наташу выбирали и она с улыбкой вставала и танцовала по зале, князь Андрей любовался в особенности на ее робкую грацию. В середине котильона Наташа, окончив фигуру, еще тяжело дыша, подходила к своему месту. Новый кавалер опять пригласил ее. Она устала и запыхалась, и видимо подумала отказаться, но тотчас опять весело подняла руку на плечо кавалера и улыбнулась князю Андрею.
«Я бы рада была отдохнуть и посидеть с вами, я устала; но вы видите, как меня выбирают, и я этому рада, и я счастлива, и я всех люблю, и мы с вами всё это понимаем», и еще многое и многое сказала эта улыбка. Когда кавалер оставил ее, Наташа побежала через залу, чтобы взять двух дам для фигур.
«Ежели она подойдет прежде к своей кузине, а потом к другой даме, то она будет моей женой», сказал совершенно неожиданно сам себе князь Андрей, глядя на нее. Она подошла прежде к кузине.
«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.
Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.
На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.